Кольца Джудекки
Шрифт:
– Тебе особое приглашение требуется?
– сквозь зубы процедил Сергей.
– Что?
– Илья не поверил своим ушам.
В его сторону полетела серая форменная рубаха с капюшоном. На свой вопрос ответа г-н Донкович конечно не получил, да и не ожидал. Он так обрадовался, что в миг забыл все свои претензии к Сергею.
Суетливо путаясь в рукавах, Илья влез в одежду, сунулся по углам, не забыл ли чего, но на полдороги замер, остановился, глянул на Углова, а потом и вовсе сел в свой сиротский угол и уронил голову на руки.
– Вздремнуть решил?
– фраза
– Прости.
– Что?
– Прости, - аж кулаки свело. Сколько давил в себе чувство вины, сколько уговаривал, что прав был от первого до последнего слова. Но когда пришла пора выступать, открылся момент истины - не сможет он идти рука об руку с Угловым. И отнюдь не потому, что Сергей предаст. Просто не сможет. Собственная несостоятельность похуже чужой подлости станется.
– Я пошел, не отставай, - буднично объявил Сергй, словно они в подгорный кабачок собрались, и канул в туннеле.
На пятом или шестом повороте Илья сообразил, что сам бы ни за что из этого лабиринта не выбрался. Так и помер бы в подвале от голода. Люди, попадавшиеся по дороге, шарахались от путников, как от нечисти. Некоторые крестились, другие плевались. Один раз им в след запустили матерком, но вяло, так, для антуража.
Примерно через полчаса Илья, заподозрив, что Сергей сбился с пути, спросил:
– Ты дорогу хорошо помнишь?
– Выберемся, не трясись. Вон, уже рядом.
И действительно впереди, в тусклом, непонятно откуда пробивавшемся свете, обозначилась дверь.
Илья был ошеломлен. Они вышли точнехонько к недостроенной громаде собора.
Издалека здание выглядело тяжеловесно и даже где-то грандиозно. Каменные блоки и леса, со снующими по ним строителями, при первом знакомстве, чуть было ни примирили Илью с действительностью, напомнив родные новостройки.
Теперь почти все леса обрушились. Цоколь до середины замыло илом. Ноги вязли, в еще непросохшей жиже.
Сергей не пошел через заболоченный участок - опасливо глядя под ноги, начал пробираться по краешку. Илья, разумеется, помнил о мелких водяных хищниках, но когда из грязи с чавкающим звуком выметнулась длинная черная гадость, в прямом смысле полез на отвесную стену. Пиявка влепилась в край рубахи, да так и осталась висеть, пока Сергей ни отхватил ее по самые присоски ножом. Только после этого Илья спрыгнул, вернее, сполз на землю. Каким-то чудом ему удалось забраться по гладкой стене примерно на полметра, и висеть там, цепляясь кончиками пальцев.
– Связался черт с младенцем, - пробурчал Сергей и двинулся дальше.
От собора они свернули в узкий, извилистый переулок, ведущий на площадь Цветов.
Названьице то еще. Только высокому эстету могла прийти в голову такая изощренная мысль. Не иначе, ввиду имелись красные искристые цветы, что периодически расцветали на здешних камнях, поглощая в процессе несметное количество камыша, дров, а за одно и некую толику человеческой плоти. Хотя, наверное, все проще: автор просто спер идею у инквизиции. На такую мысль наводило и имя Святого Прелата. Ги - ни больше, ни меньше. Вроде Лаврентия Палыча на той стороне, за рекой. Сперли,
Сергей шел все медленнее. Илья опять начал злиться. Ну что он тащится, как удав по наждаку? Руслан давно дожидается их с лодкой, а этот едва ползет.
Захотелось подойти сзади и ударить в спину. Хорошо бы ударить чем потяжелее. От, накатившего раздражения, перед глазами поползли желтые полосы, замельтешили светящиеся мушки. Попутно онемело во рту.
Ненависть требовала выхода.
Тормозил остаток разума. Тормозил и пытался утихомирить, расходившиеся эмоции.
Но плотина могла прорваться в любой момент. Не в силах побороть страшный порыв, Илья обернулся к стене здания, вдоль которого они пробирались, и со всей силы влепил по изгвазданной засохшим илом кладке.
Боль пробила насквозь. Хрустнуло в плече. Круги в глазах сменились на короткую вспышку. Но - отпустило.
Илья посмотрел вперед. Сергей брел как слепой: то рыскал из стороны в сторону, то натыкался на стену, и некоторое время шел, цепляясь за нее. Пространство, что их разделяло, - Илья сейчас видел это отчетливо, - представляло собой слоисто-прозрачную чуть плотнее воздуха субстанцию. Фигура, уже довольно далеко ушедшего Сергея, колыхалась, напоминая киношное приведение.
Илья запаниковал, не хуже, как от встречи с пиявкой. Кричать он не стал. Откуда только силы взялись - кинулся вперед. Бежать пришлось, будто по грудь в воде.
Почему по грудь? Под водой! А ей не подышишь. Но он все равно бежал, рискуя свалиться от запредельного усилия и умереть в кривом переулке.
Он обогнал Сергея уже на выходе, у самой площади; обошел, хрипя и выпучивая глаза, но прорвал таки пелену. Нормальный воздух ворвался в легкие.
В кисельной субстанции, зажмурившись, брел Углов. Лицо побагровело от напряжения.
В руке - нож, которым давеча резал присосавшуюся тварь.
На Илью навострил? Опасаться было некогда. Подскочив к самому краю кисельного разлива, Илья ухватил Сергея за руку, и со всей силы рванул на волю.
Показалось или нет, что за рывком последовал чмокающий звук? Углов страшно озирался по сторонам. Впрочем, совсем не долго. Диковатый блеск в его глазах постепенно мерк. Илья на всякий случай отступил подальше. Рука, которой врезал по камню, болела. Посмотрел: ребро ладони разбито, почти размозжено. Но крови нет.
– Прищемил?
– через силу спросил попутчик.
– Вроде того.
– На.
– Негнущимися пальцами, Сергей вытащил из кармана кусок смолы.
– Замажь.
– Зачем?
– Быстрей давай! Эта тварь на кровь как пиявка лезет.
Какая тварь? Илья заозирался. Но чудовищная догадка пришла, только когда розоватое кисельное щупальце выстрелило в их сторону. На вид - туман чуть плотнее воздуха, однако, его прикосновение вполне материально. Илья почувствовал хватку. Его мягко повлекло в сторону кисельной стены. Но, только попытавшись освободиться, Донкович по-настоящему прочувствовал силу твари.
Рывок назад. Он чуть не упал. Сергей поймал его за капюшон и кое-как поставил на ноги.