Колдолесье
Шрифт:
– Вижу, что ты имеешь в виду!
Она присела рядом с Челом и изучила деревянный меч и бревно, которое походило на крокодила (дракона, настаивал Чел), и потрогала пальцем камни с дырками. Когда она изучила куклу, которую Мордион одел в кусок, оторванный от его мантии, она поняла, что одобряет Мордиона гораздо больше, чем ожидала. Мама пыталась оставить ее дома отдохнуть, но Энн ушла, чтобы найти Чела и приглядывать за ним. Для нее стало потрясением обнаружить, что Мордион уже занимается этим. Однако она
– Вот что я скажу тебе, Чел, - произнесла она. – Давай мы с тобой погуляем и дадим Мордиону выходной.
Будто она подарила Мордиону подарок. Улыбка осветила его лицо, когда она встала и повела Чела прочь. Чел кричал, что знает настоящее место, куда можно пойти.
– Мне не помешает выходной, - сказал он, заглушаемый криками.
Это было прочувствованно. Энн подумала, что не заслуживает такой благодарности, потому что знала: в качестве подарка это не намного лучше, чем бревно, похожее на крокодила.
Как только Энн увела Чела из поля зрения, Мордион вместо того, чтобы снова приступить к дому, сел на один из гладких коричневых камней под сосной. Он откинулся на шероховатый, клейкий ствол, чувствуя себя так, словно у него в течение многих лет не было выходных. Смешно! Столетия полужизни в стазисе – все равно, что длинный сон. Он был убежден, что ему снились сны – кошмарные сны. И в одном он был твердо уверен: он страстно желал каждым фибром своей души стать свободным. Но то, как он чувствовал себя сейчас – физически и морально уставшим – точно было результатом заботы о Челе.
Да, Энн права. Когда-то Чел был старше. Когда?
Как? Задумался Мордион после этого. Более тонкое из двух паратипичных полей продолжало отталкивать и пытаться окутать его сознание расплывчатостью. Он должен вспомнить. Лес… Энн, выглядевшая перепуганной…
И он вспомнил. Сначала была кровь, разбрызганная на мху и капающая с его руки. Потом – желоб в земле, раскрывающийся, чтобы появилось белое
Мордион посмотрел на порез на своем запястье. Он содрогнулся и хотел уже залечить его нетерпеливым усилием мысли, но остановил себя. Лучше пусть останется, чтобы напоминать ему о долге перед Челом. Он должен вырастить Чела нормальной личностью. И даже когда Чел повзрослеет, он никогда, никогда не должен узнать, что Мордион сделал его словно куклу. И, подумал Мордион, он найдет способ справиться с Властителями самостоятельно. Должен быть способ.
– 3-
Энн увела Чела, надеясь, что странность этого места заставит Чела стать старше, как только Мордион скроется из вида. Как бы это ни сбивало с толку, она знала, что предпочла бы такой вариант. Маленький Чел не переставал спрашивать, и спрашивать, и спрашивать. Если она не отвечала, он дергал ее за руку и спрашивал громче. Энн не была уверена, что должна отвечать на некоторые его вопросы. Хотела бы она больше знать о маленьких детях. Хотя у нее был брат на два года младше, она совсем не помнила, каким Мартин был в этом возрасте. Наверняка из Мартина никогда не сыпался такой непрерывный поток вопросов.
Хрустя сухим папоротником, они поднимались по склону холма, усыпанного мелким терновником со спутанными ветвями. И прежде чем они успели приблизиться к вершине, Энн обнаружила, что в деталях рассказала Челу, откуда берутся дети.
– И я так появился? – спросил Чел.
Это был один из тех случаев, когда он дергал Энн за руку и не переставая кричал вопрос.
– Нет, - наконец, ответила Энн, поскольку он начал ее раздражать. – Нет. Ты был создан заклинанием, которое Мордион сотворил из своей и моей крови.
<