Колдун не знает
Шрифт:
А я помнил, что должен овладеть медитацией.
Но Оэла обучал меня прежде всего ядам. Он знал их все и мог определить даже легкие следы по едва уловимому запаху. При этом у него самого была к этим ядам полная невосприимчивость.
— Скажи, Оэла, а смогу ли я развить в себе эту невосприимчивость к ядам?
— Сможешь. Но для этого прежде всего ты должен со всеми этими ядами ознакомиться. Ну-ка, скажи, чем пахнет?
Оэла совал мне в нос свой кулак и я терялся с ответом.
Не все яды предназначались для мгновенного умерщвления. Были снадобья прямо противоположного назначения, если умерщвление требовалось
Однажды Оэла сказал:
— Говорят, что любой яд в малом количестве лекарство, а любое лекарство в избыточном количестве яд. Но не говорят, что иногда яд лекарство и в большом количестве. Просто это лекарство не для того, кто его поглощает. Простейший пример — паразиты. Мы очищаем от них кишечник и исцеляем того, кого они мучили.
Оэла жил в трех островах пути к западу от Жемчужного Берега, где жила моя семья. Я мог бы навещать родных время от времени, мой мастер отравитель-целитель не возражал ничего против. Но проблема состояла в том, чтобы найти попутную лодку, да такую, чтобы она плыла именно до нашего острова, или хотя бы до соседнего — Жемчужной Гавани. И такую же на обратный путь.
Полагаться же на добирание разными перекладными было слишком самонадеянно, несмотря на мою двойную удачу. Торчать на одном месте надоедало, и время от времени я покидал Оэлу на целый день или даже больше. Это время я проводил в одинокой медитации на другом конце острова. Остров, где жил Оэла, был вытянут в длину на несколько десятков километров — один из самых длинных островов архипелага, хотя и далеко не самый крупный.
В самом широком месте в поперечнике остров составлял всего лишь полтора километра. Поэтому у мореплавателей и торговцев он и назывался Змеиным — он был похож на вытянувшуюся в прыжке змею. Но при всём при том змеи на острове не водились: всё здесь насквозь продувалось ветрами и совсем не было болотистых мест, где ползучие могли бы укрыться.
Закончив дела, начинающий ученик отравителя-целителя уходил на дальний конец острова. Обычноя отправлялся в путь после обеда, априбывал на место ужеглубокой ночью. На берегу безграничного тёплого океана я сплел хижину для защиты от осадковиз тростника и пальмовых листьев, хотя пользовался ей не так часто. Сильные дожди шли в основном по ночам и не круглый год.
Рядом с хижиной протекал ручей, из которого я брал чистую питьевую воду. На берегу ручья скучковались в небольшой лесок кокосовые пальмы и фруктовые деревья.
Мне нравилось ложиться на песок рядом с хижиной в позиции звезды — я раскидывал ноги и руки в стороны и смотрел в бездонное небо, наполненное сонмами загадочно мерцавших далёких светил. Смотрел на них и переставал думать обо всём. Это был лишь первый уровень постижения медитации. Медитация в комфортных условиях.
Настоящий мастер мог медитировать даже в гуще боя, при чём не переставая работать оружием — так говорил мне Оэла. Думаю, что Оэла немного приукрашивал действительность, если в гуще боя сильно размедитироваться, то и без головы недолго остаться. Если только не породить на это время двойника. Но это
* — * - *
Как-то раз мне выпало повстречаться с заказчиками Оэлы. Обычно покупатели и заказчики приходили днём. В это время я был занят хозяйственными делами или же сидел в своей дальней хижине (а чаще рядом с хижиной). Обычно, но не в этот раз.
Стояла жара (обычная для сухого сезона), но тот день выдался особенно знойным. Лодка с людьми и товарами, которую ждал Оэла, натолкнулась на мель и перевернулась. Причиной было то, что рулевой потерял сознание от нещадно палившего солнца.
Этот рулевой продолжал сидеть прямо и держать руль. О том, что что-то пошло не так, все остальные догадались, лишь когда нос лодки на полном ходу врезался в мель и судно завалилось на бок. Никто не погиб, и даже товары не особо пострадали — да и что это были за товары — всего лишь связанные в пучки тростниковые стебли для строительства стен и заборов.
Но — пока провозились со сбором товара, пока столкнули лодку с мели — словом, прибыли гости поздним вечером. Было их трое. По внешнему виду — издалека. Жители дальних островов носили довольно своеобразные украшения в своих носах и мочках ушей. Увидев их однажды, ни с кем не перепутаешь. Надо же, преодолеть такой долгий путь! На лодке от дальних островов при хорошей погоде и попутном ветре было не меньше месяца пути. Похоже, Оэла действительно ценный специалист, раз им не лень было совершить этот путь.
Обратно лодка отплывала утром, и отложить разговор гости не могли.
Отравитель-целитель велел мне накормить гостей. Я пожарил им свежую рыбу, разложил её на украшенных пальмовыми листами дощечках, будто на изысканном приёме. Даже удостоился похвалы от Оэлы за хорошую работу. Гости и хозяин сели ужинать, ну а я ушел спать. Для сна мне был выделен сарай, где обычно сушили рыбу и чинили сети. Сам Оэла не занимался этим, нанимал людей из деревни. В мои обязанности входило помогать работникам и организовывать процесс. Начиналось всё обычно с самого раннего утра, поэтому мне было удобно ночевать тут. Здесь же обычно я и завтракал.
Итак, лёжа на циновке в помещении для сушки рыбы, я думал — а о чём там говорят эти люди? Мне стало крайне интересно, я встал и тихонько, стараясь остаться незамеченным, подобрался поближе к главной хижине.
Гости и Оэла ели жаренную рыбу и заедали её перебродившими фруктами.
— Так вы не сказали мне, кто же тот, кто желает исцелиться.
— Лучше тебе этого не знать, Оэла.
— Может быть вы и правы. Но мне необходимо знать, от кого он желает исцелиться.
— Имя мы тебе тоже не назовём. Да это и мало что сказало бы — этот человек тебе не знаком. Если это можно назвать человеком.
— Но всё же мне нужно знать о нём хотя бы что-то. Потому что иначе будет сложно подобрать правильное лекарство.
— Разве тебе недостаточно того, что мы уже сказали?
— Мужчина среднего роста, веса и возраста? Разумеется, недостаточно. Мне нужно знать, что у него на душе. О чем он думает. Или я не дам никаких гарантий.
Под ногой у меня хрустнула ветка. Гости вздрогнули и принялись озираться. Сложив руки трубочкой, я издал крик обезьяны. Обезьяны водились на острове, хотя сюда они забредали редко. Но почему бы им не забрести именно в этот момент?