Колокольчики мои. Happy end при конце света (сборник)
Шрифт:
Первое, о чём подумала, придя в себя, что, если порезалась очень глубоко, обработать раны Лису будет непросто.
Обмотав полотенцем окровавленную ладонь, вылетела в коридор, рванула вверх по лестнице, подбежала к «Медбрату», который стоял у нас в одной из ванных комнат. Он забит лекарствами, да просто так ничего не получишь. Набрала код аптеки и, протянув ладонь к экрану, стараясь не задыхаться, назвала адрес.
– Лиза, дом Барлоу. Порезала руку.
Мультяшный доктор на экране просканировал порез и округлил
– Ваш инспектор Тина Марш?
– Да.
– Вы повредили руку. Необходимо продезинфицировать рану, заклеить её пластырем. Покажитесь врачу в ближайшее время и сообщите инспектору обстоятельства происшедшего.
– Да, да, обязательно.
– Предлагаю вызвать врача.
– Нет, нет, не нужно! Я сама всё сделаю.
– Если кровь не будет останавливаться, обратитесь ещё раз.
– Да, скорее, пожалуйста!
Через несколько секунд на подносик шлёпнулась коробочка. Обрадованная, я побежала вниз, разыскала одноразовые полотенца.
Кэт обычно пользуется старинными льняными, одно уже испорчено.
В коробке лежали пластыри – широкие и узкие, и несколько флаконов. Должно быть, моя ладонь впечатлила «Медбрата».
Промыв руку под краном, я трясущимися руками, боясь разлить, откупорила флакон с белой жидкостью и надписью «1-й этап – обработать рану».
Лис лежал с открытыми глазами, когда я присела рядом. Что в его башке творится, представить невозможно. Смотрит настороженно. На руку мою косится.
– Потерпи! – сказала маминым тоном.
Лис скривил рот, закусил губу.
Ладонь дёргало, и делала я всё медленно и коряво. Куча испачканных полотенец росла. На плечо Лиса я вылила полфлакона жидкости № 1.
Лис шипел сквозь зубы, но терпел. Порез неглубокий, хотя, конечно, нужно было бы зашить.
«О-о-о, ещё и косметику ему смывать!»
Я поползла снова наверх, сменила воду в миске. Прихватила ещё салфеток. Жидкости для снятия макияжа у меня не было. Водой краска смывалась плохо, размазывалась.
– Блин! Какого лешего ты подводишь глаза? Они и так у тебя больше нормы! И вообще, что-нибудь одно выбирай: если дерёшься, то на фига краситься? А если красишься, будь тогда хорошей девочкой! И не дерись! А то плохие мальчики тебя побьют! И что у нас получается? Кошмар! Да лежи ты, не дёргайся!
Я забыла захватить из кладовки лишнюю лампочку.
Лезть в кладовку сил уже не было, пришлось наклоняться к лицу Лиса, чтобы наложить пластырь на порез у виска. Края ранки расходились, я сопела и пыхтела, чем, конечно, раздражала братца. Глаза он сначала не закрывал, уставившись в потолок, что меня смущало почему-то. Потом закрыл, слава Богу! Если от меня пахло потом, это ужасно!
– Только не трогай. Убери руку! Руку убери, говорю! Шрам останется.
Я дала Лису лекарство из бутылочки с этикеткой «Заключительный этап. Выпить».
Всё! Лис живой. И
За ящиком завозилась недовольно Шуша.
– Сиди тихо, подруга, – шепнула я. – На глаза ему не показывайся от греха подальше.
Умная Шуша сразу затаилась.
Перед тем, как идти спать, я нашла в кладовке новое ведёрко и, свесившись вниз, бросила его в «нору».
– На всякий случай. Не полезешь ведь наверх.
Закрыв люк, не спеша вымыла кладовку и кухню, на полу которой кровь Лиса смешалась с моей.
Грязную, в пятнах, футболку можно не прятать. Тоже хорошо. Испачканный кровью плащ вместе с остатками рубашки схоронила в лабиринте хода под гаражом.
Так и получилось, что я сама пустила хитрого Лиса в своё убежище. И колебалась недолго, вот ведь в чём дело! Не ожидала такого от себя! Плевать мне на него сто раз! Да пропади, кажется, этот Лис пропадом с его дикими, немыслимыми причёсками, с кружевами, костюмчиками… с его приятелями-лизунчиками! Где была моя голова?! Растерялась, должно быть.
Когда Кэт и Шуанг встали, я показала им ладонь с пластырем. Им и Тине, к которой зашла по дороге в кафе, сказала, что ночью захотела консервированных фруктов и порезалась, открывая банку.
– У тебя большой порез, Лиза, – внимательная Тина рассматривала ладонь. – Ты была неосторожна. Любишь есть по ночам? Что-то я не замечала у тебя раньше такой привычки. Вредной привычки.
Я широко улыбнулась:
– Это было в первый раз, Тина, и в последний, наверное.
Возле кафе я встретила Майка с Тэдом, неразлучную парочку. Они ждали меня, потому что сразу подошли, чего никогда не бывало.
– Вы сегодня опять всю ночь прогуляли? – спросила я, грозно глядя в раскрашенное лицо рыжего Майка.
Тот покивал головой с умным видом.
– Зайдёте в кафе? Я сегодня не в форме, но у вас заказ приму.
Поль поохал, глядя на мою ладонь. Даже хотел отправить сразу домой. Но я взяла пару заказов, в том числе у Майка и Тэда.
– Нужно сегодня перетащить его в комнаты, – я шептала, склонившись над столом, надеясь, что Майк услышит. – Приходите так же, как вчера. Одежду ему какую-нибудь принесите.
Вечером я позвала Шуанг в кухню. Захватила большой мяч из детской. Пока готовила ужин, Шуанг кидала его в стенку кухни, как раз под камерой. Что поделать, если ребёнок хочет поиграть? Потом позвала малышку в «слепую» зону, мы маршировали и пели песни. Шуанг любит, когда я пою, особенно Марфину любимую старинную «Гремя огнём, сверкая блеском стали…», хотя не понимает ни слова. Оттуда бросали мяч по очереди, и я нечаянно попала в камеру. «Глазок» повернулся к стенке.
Отправив Шуанг спать и спросив Кэт, не нужно ли чего (к счастью, ничего не было нужно), спустилась вниз.