Колючее счастье
Шрифт:
Они наконец закончили пытку под названием шопинг, купив Женьке пару новых джинсов, несколько джемперов по фигуре, футболок и даже платье для особых случаев, и сидели за столиком, поедая гамбургеры с картошкой-фри и запивая всё это колой — у Ларисы случился бы приступ, если бы она узрела огромные порции фастфуда, с таким аппетитом уплетаемые её чадами.
Святослав с каким-то странным умилением наблюдал за жующей сестрицей — сейчас такая непосредственность среди девчонок была редкостью. Все показушно пользовались ножами и вилками —
А эта… Наяривала себе «бигмак», не стесняясь перепачкаться в соусе или хорошенько разинуть рот, чтобы как следует откусить от жутко огромного гамбургера кусок побольше.
— Жендос, ты — динозавр! — не выдержал он.
— Чего?
— Это комплимент, не парься.
— Охренеть у тебя комплименты, Светик!
Он поморщился, снова услышав своё исковерканное имя, но не стал ничего говорить. В отличие от сестры.
— И вообще, не называй меня так!
— Жендосом или динозавром?
— Никак! Что за мания всем давать прозвища?
— Так ты сама точно такой же манией и страдаешь, — резонно заметил сводный брат, намекая на её обращение к себе самому.
— Это — месть, — не растерялась Женька.
— Окей. Давай так — я больше не называю тебя Жендосом, ты — не уродуешь моё имя до недоразумения, тобою придуманного. По рукам?
— Почему — недоразумения? По-моему, очень даже мило… — как ни в чём не бывало скалилась нахалка.
— Капец, как мило! Детский сад, штаны на лямках… По рукам? — повторил он, выжидательно уставившись на неё.
Женька призадумалась.
— Не обманешь?
— Даю слово, Евгеша, что никогда не буду называть тебя Жендосом!
— Придурок, — она кинула в него полоску жареной картошки.
— Эй, ты чего?
— Дай слово, что не будешь коверкать моё имя. Никак! Никаких Жендосов, Евгеш и подобной дребедени!
— И никаких Светиков с твоей стороны, — Слава протянул руку.
— Хорошо, договорились, — Женя картинно пожала её, выдернув свою, когда ей вдруг показалось, что рукопожатие немного затянулось. — Так почему — динозавр-то? И каким образом это комплимент?
— Забудь…
— Э, нет. Так не пойдёт, — она взяла полоску фри и демонстративно стала целиться в него.
— Эй, ты мне сейчас пятен наставишь! — возмутился Слава, который, сняв в помещении тёплую толстовку на молнии, остался в одной светлой футболке, но это не подействовало. — Ладно-ладно, — смирился он. — Таких, как ты, мало. Вымирающий вид. Динозавры, одним словом.
— Так динозавры давно вымерли, — словно невзначай заметила Женька, отправив в рот свой недавний снаряд.
— Я же говорю, забудь.
— Так что там с фестивалем? — она поняла, что всё равно не добьётся от Славы исчерпывающего ответа и вернулась к изначально поднятой теме.
«Таких, как ты, мало». Это
— Всё просто, — после недолгой паузы, будто раздумывая, стоит ли развивать эту тему, ответил брат, — там будут нужные мне люди.
Женька явно таким ответом не удовлетворилась, и в упор глядела на него, выразительно изогнув одну бровь.
— Среди членов конкурсного жюри будут представители нужного мне вуза. И велика вероятность, что они обратят на мои работы внимание, что может нехило так помочь в дальнейшем, — пояснил он. — Ну, я уж молчу о том, что там просто будет клёво!
— Ты серьёзно? А как же юридический?
— Чёрт, Жень, больная тема… — откинулся он на спинку стула.
— Не для тебя одного. Лара очень расстроится, если узнает, что ты забил на своё обещание и столько времени водил её за нос.
— А я не забил. Ничто не мешает мне попробовать силы сначала там, а потом, если попытка провалится, поступить на юрфак здесь. Сроки позволяют.
— То есть, если ты поступишь на свой дизайн, или куда ты там собрался, то просто поставишь мать перед фактом.
— Получается, что так.
Женька замолчала, переваривая информацию. Конечно, ей это казалось не совсем честным по отношению к Ларисе. Но и Славу она понять могла — родители как с цепи сорвались, весь последний год настаивая, что юрист — более престижная и востребованная профессия, а его творчество должно остаться в качестве хобби, не более. По их мнению, рисование, с которым хотел связать свою жизнь Святослав, — это что-то совершенно несерьёзное. Баловство, которое никогда не сможет принести ощутимых плодов.
— Вот вроде современные люди, — продолжил Слава, — а живут какими-то пережитками прошлого. Не понимают, что юристов да экономистов сейчас как собак нерезаных, и это практически полностью обесценивает их труд. Что при такой конкуренции, даже будучи высококлассным специалистом, очень тяжело добиться определённых высот. Особенно если твои мама с папой обычные работяги. А офисный клерк — по мне, это не та цель, к которой надо стремиться… Тебе всё это тоже предстоит, — хмыкнул он. — Если, конечно, сама не выберешь серьёзную, по их мнению, профессию.
— Ну, их тоже можно понять… Они ведь как лучше хотят. Возможно, в своё время, их родители не настояли, не были тверды, как они сейчас с тобой. И сейчас каждый из них жалеет, что не выучился, когда был такой шанс. На юриста. Или экономиста.
— Это всё понятно… Но неужели они чувствуют себя не в своей тарелке сейчас, занимаясь тем, чем занимаются? Что-то я сомневаюсь, что мать променяла бы медицину на юриспруденцию или какие-нибудь финансы. Она бы и меня с удовольствием в мед отправила, но и сама прекрасно понимает, что я категорически не состоялся как человек, способный к медицине, — разоткровенничался сводный брат.