Колючее счастье
Шрифт:
— Хороший фильм, зря ты так, — с укором произнесла Лиза. — Сто лет его не видела.
— Да кто ж спорит, что хороший…
— Да, сейчас уже таких не снимают, — сокрушалась мать.
— Ну что, Жендос, с Максом я всё порешал, они ждут нас хоть сейчас, — обратился Святослав к сводной сестре, переводя тему разговора.
Женька глянула на часы на экране мобильника.
— Дай мне полчаса.
— Окей. Лиз, не передумала? — посмотрел он на свою невесту.
Девушка пожала плечами — она явно не горела желанием идти на встречу со старыми друзьями жениха и его сводной сестры, ссылаясь на плохое самочувствие.
— А
— Я бы с удовольствием, но правда не очень хорошо себя чувствую, — замялась та.
— Нет, не надо, — прервал её Слава. — Отдыхай, тебе сейчас это нужнее. Если, конечно, слушать байки из школьного прошлого — не твоё любимое времяпрепровождение.
Судя по всему, школьное прошлое Святослава Елизавету не интересовало… Хотя, справедливости ради, она на самом деле выглядела неважно — Женя заметила и бледность девушки, и тёмные круги под глазами. Сама Лиза объяснила всё начинающейся головной болью и недосыпом… Что ж, недосып так недосып. Уж чем Евгения заниматься точно не собиралась, так это уговорами. Не хочет Лиза никуда идти — имеет на это полное право. А остальное — не дело Жени. Пусть братец сам разбирается со своей наречённой.
Семейство Кедровых обитало в десяти минутах ходьбы от жилища Загорских, в доме, когда-то принадлежавшем родителям Макса, ныне перебравшимся жить в дачный посёлок.
Друзья, женатые уже лет семь или около того, приняли старых школьных приятелей с искренним радушием. Конечно, поначалу Марина и Женя, каждая помня о прошлых разногласиях, какое-то время общались слегка натянуто. Нет, они улыбались друг другу, интересовались делами насущными, но обе чувствовали некое напряжение. Впрочем, продолжалось это недолго. Ровно до того момента, как Евгения заикнулась о намечающейся свадьбе сводного брата, когда мужчины отлучились на минуту в соседнюю комнату.
— Даже так, — взметнулись удивлённо брови Маринки. — А я-то думала, что вы наконец это… того…
— Чего — того? — хмыкнула Женя.
— Ой, ну со мной-то дурочку не включай, Загорская! — заявила Маринка. Та самая Маринка, которую Женька знала много лет. — Тебе не идёт, — она невозмутимо встретила вопросительный взгляд Евгении.
Женька невольно разулыбалась. Несмотря на то, что её школьная подруга очень изменилась за эти годы — набрала несколько лишних килограммов, перестала красить волосы в чёрный цвет и делать броский макияж, сейчас она до ужаса напомнила ей ту самую задиру, с которой они когда-то дружили — интонациями, жестами, мимикой.
И всё напряжение будто рукой сняло. А ведь и вправду — что им сейчас делить? По поводу чего дуться друг на друга? Марина, судя по всему, была давно и бесповоротно счастлива в браке, пусть и перманентно бурчала на опостылевший быт и непосед-детей. Вот и сейчас она снова отвлеклась на повздоривших мальчишек, не поделивших игрушку, несмотря на то, что вокруг было раскидана куча других:
— Тёма! Да отдай ты Егору этот мяч! Возьми другой, ты же старше! Егор, не ори ты так! Сколько можно? — и уже Евгении: — Сил никаких нет воевать с оглоедами. Чокнусь скоро… Где там наш папа?
— Да здесь я, здесь. На две минуты от вас уйти невозможно! — незло ворчал показавшийся в дверях папа.
Мальчишки, услышавшие голос отца, сразу же побросали игрушки, которые никак
Слава тоже сумел сразу же подружиться с Артёмом и Егором — после лёгкого полупраздничного ужина он в компании мальчишек переместился на ковёр в гостиной, где их внимание всецело занял новый конструктор «Лего», нашедшийся под праздничной ёлкой. А уж когда из миллиона разрозненных деталей стало вырисовываться нечто, похожее на космический корабль, Святослав окончательно завоевал уважение и почёт новых друзей.
___________________
*Фильм «Знахарь» 1982 года. Экранизация одноимённого романа 1937 года польского писателя Тадеуша Доленги-Мостовича.
36
36
— И когда намечается сие событие? — заговорщически притихшим голосом, что было совсем необязательно — мужчины целиком и полностью были заняты собственными разговорами и играми с детьми, и вряд ли прислушивались к женскому трёпу, вновь вернулась к поднятой теме Марина.
— Не знаю, — Женя пожала плечами. — Я так поняла, что они ещё не назначили точную дату.
— Странно… Ну а ты?
— Что я?
Маринка лишь красноречиво закатила глаза в ответ.
— А я… у меня давно своя жизнь. И вообще, плевать мне на эту свадьбу!
— Ну да, ну да, плевать, конечно… И на свадьбу, и на Серого. Помню я, как тебе было плевать…
— Прости меня, Марин, — подняла глаза на подругу Евгения. — Я… я тогда такая дура была! Совсем с катушек слетела.
— Да ладно. Кто прошлое помянет… — отмахнулась та. — Можно сказать, что если бы не твои выкрутасы, то и у нас с Максом ничего бы не получилось. Не было бы всего этого, — Марина обвела глазами дом, остановив взгляд на мужчинах с детьми. — Он ведь после тебя ко мне прибился. Типа утешиться. Вот и утешила на свою голову, — усмехнулась она. — Но ты не думай, я зла не держу. Пустоголовые мы тогда были, возраст такой, море по колено. Хотя… тот факт, что ты видела моего муженька без портков, да и, так скажем, не только видела… конечно, немного напрягает, — хохотнула Маринка. — Но, с другой стороны, мне за него не стыдно, а это, между прочим, тоже многого стоит!
— Да ну тебя! Скажешь тоже… — рассмеялась Женя в ответ. — Я уже и не помню ничего.
Но в душе она была очень рада такой реакции подруги. Прошло много лет, подробности забылись, но предательство и в Африке оставалось предательством…
Тогда Женька была раздавлена. Она не думала, что делает, и как её действия отразятся на других. Ей просто было больно. Действительно больно — пустота, образовавшаяся внутри грудной клетки с отъездом Святослава, последовавшим после его эскапады на выпускном вечере, была невыносимой. Жене хотелось хоть как-то заглушить это нестерпимо гнетущее, кислотой разъедающее внутренности чувство. Но ничто привычное не могло повлиять на её состояние… Ей как воздух были нужны новые эмоции, её ломало, она не могла жить с этой пустотой, ей жизненно необходимо было чем-то её заполнить.