КОМ 5
Шрифт:
Попробовали мяса. Ну что сказать — обычная медвежатина. Потом к столам отошли. Там уже всякая еда — пирожки-лепёшки разные, птица, рыба, оленина, из рыбы да ягод непривычные диковиные блюда. Ну и алкоголь, конечно. Прям что-то много алкоголя. И тебе наливки разные, и вино, да и просто водки было полно.
Вот там-то он ко мне и прицепился. Кто? Да местный один. Я, вообще, пьяница не очень. Так, в хорошей компании, да под закусь… Или вот с князьями чего учудить. А тут — посреди поля в незнакомой толпе, не-е.
А
— Не, — говорю, — дядя, я сегодня пить не буду.
И началось!
«Ты меня не уважаешь!» — да: «Приехали тут!» А у самого глаза-то вроде не пьяные, но и не трезвые — не пойму какие! И прилип, как банный лист к заднему фасаду.
— Слышь, мужик, чё те надо? Иди гуляй давай.
Он тут местный вожак, — пояснил Зверь. — Верно, самый сильный. Был.
Чё ж его в учителя не взяли? Характер склочный.
Итак сам смотри — задира. Не иначе, хочет тебя вызвать…
А-а-а! Так чего сразу не скажет?
Не знаю…
Так давай ему поможем.
— Дядя, сдаётся мне, ты поссориться хочешь? Да?
Он удивлённо вскинул голову.
— Да, хочу! А то приехал! Ты от какой реки будешь?
— А с Ангары-реки. Та, что жена Енисею. Дочка Байкалова. Слыхал?
— Слыхал. Ну что, биться будем?
Вот же незамутнённое сознание. Никаких тебе сомнений. «Биться будешь?» — и всё!
Я вздохнул:
— Ну давай, коль не шутишь.
— Чужак! Такими вещими не шутят!
— Артём! — Я оглянулся на старшего двоюродного брата. — Подержи китель и саблю, а?
Тёмка только усмехнулся. Он ещё очень остро переживал переполняющую его звериную силу и от этого почему-то был удивительно благодушен:
— Ты смотри, не прибей там его. Дурак он, конечно, но проблемы лишние, сам понимаешь…
— Никому не нужны, чё уж тут. Буду бить сильно, но аккуратно.
Братовья понимающе заулыбались.
— Давай, Илюха, дело доброе!
Площадка для поединков была устроена тут же неподалёку. Многие желали силами померяться — вся обстановка располагала. С двух сторон аж очередь стояла. Но как только предыдущая пара вымелась с этого странноватого ринга, мой супротивник, важным жестом отодвинув всех остальных, забрался внутрь и на общее ворчание закричал:
— Тихо, тихо! Сам с чужаком драться буду!
Пока я подошёл, он уж в нетерпении приплясывал на противоположной стороне.
Странным от него пахнет. Поводья дашь?
Говно вопрос, конечно дам. И если от него странным несёт — давай аккуратнее, а?
Хорошо. Ничего ему не поможет! Мы самые сильные! Самые большие!
Странный дядька в костюме с кучей ленточек ударил в бубен,
Давай!
Даю!
И он дал! Зверь подпрыгнул высоко-высоко, как бы метров не на пять. И упал уже на четыре лапы, а потом встал на задние и заревел. Как бы крут ни был местный боец, но он отшатнулся-таки на полметра. Ссышь, когда страшно?
Шкуру давай! Они хотят праздника, я им устрою!
Я накинул щиты, которые уже привычным северным сиянием окутали мою фигуру. К чести противника, он сразу метнулся вперёд и принялся охаживать меня ударами здоровенных лап, периодически пробуя укусить. Только вот щиты не поддавались. Когти и зубы вязли в переливающемся сиянии, а я просто стоял и смотрел на эти потуги.
Со стороны, должно быть, казалось, что он бьёт не меня, а ледяную статую Великого Зверя. И ничего его удары этой статуе не делают.
Зверь подождал немного, а потом рыкнул:
— Надоел!
И треснул противника лапой. Да так, что он кубарем улетел из ринга и врезался в один из столбов с медвежьими костями. Хорошо хоть никого из зевак, собравшихся поглазеть на поединок, не пришибло… И чего-то вставать мой супротивник не желает…
Ты его не убил часом?
Да не должен был. Это ж поединок, а не бой насмерть. Так, покрасоваться перед самками…
Так-та-а-ак. А кто мне про Симу недавно задвигал? А?
Волна смущения.
Ладно. Это я так, по-дружески!
Я, не оборачиваясь, подошёл к лежащей туше. Мда. А запах, если ближе-то подойти — сильнее.
Как будто… грибами пахнет?
— Эй, любезный! — Я повернул морду к давешнему мужику с бубном и ленточками. — А у вас тут грибы растут?
— Почему не растут? Однако растут, много растут! А почему Великий Мишка спрашивает?
— Да пахнет тут…
— Да? — ленточный мужик мгновенно обернулся медведем и склонился над поверженным. — Ох ты-ы! Э-э-эрх!
— Чего там?
— Это хулама дэгиннэктэ! Гриб такой, красный с белыми пятнышками. Ядовитый.
— Мухомор?
— Ну может и мухомор. Хулама дэгиннэкте шаманы едят, духов видят. Уметь надо. Меру знать. Простым нельзя. Дурным станешь! — шаман вновь обернулся человеком и стоял над медведем, потирая затылок.
— Короче. Победил кто? — надоело мне уж тут топтаться. На рыбалку хочу!
— Ты, конечно! Приз забирать будешь? — кивнул он на череп медведя, прилаженный на столбике напротив поединочной площадке.