КОМ 5
Шрифт:
После обеда мы отыграли ещё два стресс-теста с Киприяновскими девками. А после ужина, чтоб последнюю ученицу на завтра не оставлять — ещё один, последний. Остались только из школьного возраста вышедшие. И если касательно Катерины с Натальей я ещё допускал, что с ними моё выступление прокатит, то в отношении дядьёв и старших парней было подозрение, что могут они забуксовать. Как матушка — взять и не испугаться. А что? Я на их реакцию смотрю — как они на мастеров в медвежьих шкурах поглядывают. Нету страха-то перед Зверем.
Пошёл я в учительскую, а там, как специально, та тётя из самолёта сидит, Томпуол. Она, оказывается, общим семейным координатором нам назначена.
Ну, на ловца и зверь!
Она услышала, что я по делу, пригласила в кабинет, чаю налила.
Изложил я ей свои сомнения, вот мы вдвоём и призадумались. Сидим, молчком прихлёбываем.
— Слушайте! — пришла мне в голову мысль. Не знаю, насколько гениальная, но точно новая. — А давайте-ка сделаем манекен!
— Манекен? — удивилась Томпуол.
— Вы, должно быть, читали отчёты обо мне? Когда у меня планка упала?
— Когда вы увидели, как медведи пожирают людей, — быстро ответила она. — Вы ещё решили, что им сбрасывают живых.
— Именно! Если я выскочу с окровавленным манекеном… Желательно бы, чтобы из-за стены кто-нибудь крик изобразил, как будто человек ещё жив…
— Мы сделаем лучше! — она даже подскочила и заходила туда-сюда по кабинету. — Вы потащите меня! Поверьте, я очень натурально умею кричать. А вместо крови краску возьмём.
— Не годится! Киприяновы все в деревне выросли. Да и сеструхи мои тоже. Даже курице бошку рубишь — запах крови. Вот тут, — я постучал себя по лбу, — не поверят. В столовой каждый день мясо. Неужели крови не найдут?
— Ах-х… с кровью, боюсь, мне будет сложнее.
— Боитесь нечаянно обернуться? Тогда давайте вернёмся к идее манекена.
Она остановилась, потопала носком расшитого унтика по полу.
— Нет, я справлюсь! Сегодня же вечером потренируемся с вами, я всё обеспечу. Приходите через часок на стресс-блок.
Кроме Томпуол на стресс-блок явилось ещё десятка два преподавателей. Они приволокли с собой целую кучу изрядно поношенного хлама, из которого мы смастерили для Томпуол костюмчик, вполне подошедший бы какой-нибудь Таймырской бабе Яге — рваньё, лохмотья, куски шкурок.
— Осень дазе похозе, сто миска драл, — одобрил Субоптей. — Кровью мазать будем?
После некоторых обсуждений решили, что сейчас зря кровь расплёскивать — толку нет, засохнет до завтра. А вот перед стресс-заходом — в самый раз. Зато порепетировали как следует, пока все не согласились, что выглядит наш выход более чем натурально.
— И ещё из громкоговорителя нужно сигнал тревоги подать, — предложил кто-то. Типа: «Прекратить все эксперименты! Медведь-людоед на базе!»
Это новшество было также одобрено, на чём мы и разошлись
И что я вам скажу, господа — выстрелило белее чем здорово! Заслышав предупреждение и буквально через секунду увидев меня, Пашка-брательник аж глазами побелел от ярости. Перекинулся мгновенно! И как попёр на меня!
Ох, и здоров братец оказался! И ухваткам казачьим обучен тоже нехило. Так что ринулся в рукопашку — что характерно, абсолютно молча!
Я даже удивиться успел. А потом вспомнил — он же из пластунов*!
*Пластуны — казачьи подразделения,
занимающиеся разведкой и диверсиями.
Вот это спарринг получился, моё почтение! Но Харитоновская школа всё же покруче даже специальной армейской будет. Взял я его на болевой, ору:
— Пашка, успокойся, это я, Илья!
Пока до него в горячке допёрло, думал — руку себе сломает, выдираясь. Ну лапу, в смысле.
Зато потом сидели, хохотали! Назад, правда, он не сразу сообразил — как. Тут уж я своим опытом с радостью поделился. Ну и психологиня его увела на беседу.
Следом на стресс-испытание зашёл Артём. И всё повторилось тютелька в тютельку, разве что рукопашником он был не таким сильным.
— А что, Илья Алексеевич, — спросила Томпуол, — до обеда больше часа, может, ещё одного возьмём?
— Отчего бы и не взять? Бодро дело-то идёт. Единственное, я всё время опасаюсь, как бы вас не затоптали.
— Ой-ё, это мелочи, не переживайте. Я всегда успею отползти. Так зовём?
— Зовите.
Что ж, в итоге все трое Киприяновских парней к обеду сидели за медвежьим столом. А потом настала очередь дядек.
Из столовой я шёл в сопровождении Субоптея. Томпуол побежала раньше — переодеваться, кровью обливаться. А я смотрю — перед нами целая толпа народа валит, и все — туда же.
— Это что? Смотреть?
— Охо! — засмеялся Субоптей. — Знаес, кто утром не присол, все локти себе искусали. Такое пропустить! Настоясяя схватка двух Великих Медведей!
— А что, неплохо со стороны получилось?
— Офигеть просто, вот как я сказу! Все преподаватели идут смотреть!
Потому что я самый сильный!
Ты нос не задирай-ка. Сейчас дядья пойдут, а они тоже все ветераны, да драться не дураки. Взрослые бойцы, матёрые.
Но у нас есть Харитоновская школа.
Вот это правильный подход.
В общем, с дядьями получилось примерно как с братовьями. Ну и подраться пришлось тож. Здоровы же они были! Но я ловчее, моложе, быстрее и обучен лучше — исход без вариантов.
Со всех сторон я чувствовал десятки любопытных взглядов. А и пусть смотрят. Мы для них, должно, как возвращающаяся легенда.