Командарм Дыбенко(Повести)
Шрифт:
Шуханов смотрел на захлопнувшуюся дверь. «Каждый в ответе за Родину… Посторонними могут быть только негодяи», — мысленно повторил он.
— Очень хорошо и верно сказал профессор!
— Да-а, определение точное, — согласился Бертенев.
Снова раздался стук. Вошел смущенный Шулепов.
— Петр Петрович, дорогой мой! Вы, кажется, сказали, летите в Псков?.. Но позвольте: там же фашисты.
— Совершенно верно.
Профессор недоуменно воскликнул:
— Зачем же так далеко лететь?! Враг у дверей Ленинграда. Нам с вами и здесь
— И там, в тылу, нужны люди, — возразил Шуханов.
Профессор ушел.
— Пойдем и мы, Петр Петрович. Чаю попьем в институте.
Уже на лестничной площадке Шуханов задумался: куда же положить ключи?
— Запасной комплект у Лукина. А этот, может, занести Шулепову?
Бертенев предложил взять с собой.
— Вернемся — искать не надо будет.
Было раннее морозное утро. Высоко в небе гудели барражировавшие над городом самолеты. На Невском — ни души. Из огромного черного репродуктора, установленного под самой крышей Публичной библиотеки, слышалось мерное постукивание метронома: тук-тук-тук-тук.
Настало время отлета. Петр Петрович завернул дневную пайку блокадного хлеба в восковую кальку и положил в рюкзак: «Покажу людям за линией фронта, пусть поймут, как живут ленинградцы».
На транспортном самолете группу Шуханова перебросили в район Валдайского озера, а оттуда на машине в небольшую деревеньку Славино, притулившуюся на берегу извилистой речушки. На полевом аэродроме их встретил полковой комиссар. Он дружески протянул Шуханову руку:
— Асанов, Николай Дементьевич. Мы получили от товарища Никитина задание принять вас, подкормить и потом отправить на дело. Все пункты приказания постараемся выполнить.
Шуханов сказал, что перед вылетом Никитин беседовал с его группой и дал много добрых советов.
— Стало быть, моя задача облегчается, — сказал Асанов.
У Николая Дементьевича суровое лицо, но в характере что-то простое, располагающее. Асанов — чекист, ленинградец, по профессии наборщик. При штабе фронта занимается партизанскими делами, координирует деятельность народных мстителей с войсками. Петр Петрович представил Асанову бойцов отряда, характеризуя каждого из них. Полковой комиссар внимательно выслушал доклад, крепко пожал им руки. Потом он еще, раз осмотрел всю группу, сказал:
— Ленинград вас экипировал отлично. В таких полушубках и валенках не замерзнете. Пригодятся и немецкие автоматы, которые прихватили моряки. Остальным винтовки тоже заменим. Для вас мы тут добрую избу подготовили. Отдохнете, отъедитесь, в Ленинграде вам, наверно, было не сладко.
— Мы готовы к обеду, — подхватил словоохотливый Лепов.
Кто-то громко крикнул:
— Гостей приглашает Пахомов!..
Пахомов — повар штабной столовой, бледнолицый и довольно тощий старшина, обладает большим кулинарным талантом. Каждому выдал фронтовые, на закуску — холодную щуку с огурчиком и кислой капустой, на первое — горячий флотский борщ, на второе —
— Вы, товарищи, малость отдохните на морозце, — предложил Пахомов, — а потом снова приходите. Не стесняйтесь. Я уже многих ленинградских на ноги поставил.
Все вышли на улицу и уселись на завалинке покурить. Вытащили только что полученные пачки папирос и затянулись ароматным дымком. Вскоре узнали, что здесь располагаются тыловики из различных обеспечивающих учреждений. К отдыхающим подошел круглолицый здоровяк. Подсаживаясь к Лепову, сказал:
— Не могу сообразить, чи вы туристы, чи артисты? Вроде все на месте — и гранаты и ножи, а на шапках почему-то нет звездочек.
Лепов окинул взглядом любопытствующего, но ничего не сказал. Ответил обычно молчавший Веселов:
— Мы американские туристы. Интересуемся, где лучше второй фронт развернуть.
Здоровяк раскрыл глаза:
— Да ну? Неужели из самой Америки? Из Нью-Йорка?
— Из Вашингтона.
— Значит, хотите поглядеть, как мы фрицев отправляем на тот свет.
— И много ты отправил? — не удержался Лепов.
— Он у нас специалист по линии женского фронта, — съязвил подошедший солдат. — Тут у него одни победы.
— Тогда понятно… Герой…
И Шуров включился в разговор:
— Вы бьете фашистов с этой стороны, а мы будем их лупить с той. Понятно?
— Теперь понятно, — широко улыбнулся круглолицый здоровяк. — Стало быть, партизаны?
А в это время Шуханов и Бертенев сидели в маленькой избе, где разместился штаб Асанова. У стены в небольшой штабель были сложены ящики. Некоторые были открыты, и в них виднелись густо смазанные пистолеты-пулеметы ППШ. Петр Петрович взял в руки автомат и стал его рассматривать.
— Да, это великолепное оружие, — сказал он. — Жаль, что его мало в войсках. В дивизии народного ополчения, в которой я воевал, не было ни одного автомата.
— И теперь их мало. На весь фронт мы получили четыреста штук, — сказал полковой комиссар. — Вызвал меня начштаба и говорит: «Вот что, Асанов, для фронта это капля в море. Достанутся они штабистам и на передовые не попадут. Забирай их для своей лесной гвардии». Так и перекочевали ящики ко мне.
— Эти автоматы серьезно помогут партизанам, — улыбнулся Шуханов. — Но как вы их переправите через линию фронта?
— Теперь такую переброску осуществить не так трудно, — оживился Асанов. — Растет наш самолетный парк. У-2 — чудесная машина. Просто незаменим в нашем деле. Думаем, в скором времени во все районы, оккупированные немцами, проложим регулярные трассы.
Говорили о положении на фронтах. Москва переживала трудные дни. Асанов рассказал, что к Москве стянуты лучшие части, даже с их фронта взяли.
— Скоро должен наступить перелом. Готовится мощный удар, — закончил он…
Все эти дни ребята привыкали к лесной жизни.