Командир полка
Шрифт:
Венцель два года командовал полком в Еснаке. Не останавливаясь на второстепенных вопросах, полковник сразу поставил Харкусу задачу. При этом он, как и прежде, глядел в свою рабочую тетрадь, будто читая каждое слово. Как и прежде, Харкус боялся, что очки в черной оправе сползут с носа полковника. Но, раньше чем они могли соскользнуть с кончика носа, Венцель толкал их указательным пальцем опять вверх. Только подчеркивая что-нибудь, полковник поднимал голову и смотрел на Харкуса своими бесцветными, всегда немного влажными глазами. Говорил он тихо, но убедительно.
– Боеспособность и боевая готовность полка должны быть на такой высоте, чтобы полк всегда мог выполнить любую
– повторил полковник, и слова его действительно не были новыми для Харкуса. Все требования сливались в одно: «Полк, как и вся армия, должен быть отлично подготовлен для того, чтобы отразить нападение любого агрессора».
Харкус терпеливо слушал. Вдруг Венцель замолчал, недоверчиво посмотрел на Харкуса и сказал, хотя майор за все это время не произнес ни слова:
– Вы правы. Вам можно было бы этого и не говорить.
Полковник наклонился к Харкусу и, не заглядывая в свою рабочую тетрадь, что было большой редкостью, продолжал говорить тихим приятным голосом, объясняя Харкусу положение дел в части.
Артиллеристы пережили очень тяжелое время. В начале прошлого года многих лучших офицеров, унтер-офицеров и специалистов пришлось передать в только что сформированную ракетную бригаду. Харкус понимал, чего это стоило артиллерийскому полку. Трудности заключались еще и в том, что ранней весной несколько офицеров штаба были откомандированы на трехмесячные курсы усовершенствования офицерского состава, а заболевшего командира полка в течение двух месяцев замещал молодой офицер, который сам находился в Еснаке всего полгода. Из-за всех этих причин штаб дивизии не проводил инспекторской проверки в этом полку. Проверить удалось только артиллерийские дивизионы. По докладам офицеров из штаба дивизии, которые побывали в полку в качестве наблюдателей, дивизионы в основном со своими задачами справились, и прежде всего на стрельбах. Венцель выразил по этому поводу радость.
– Но несколько хороших дивизионов нас не устраивают. Нам нужен сплоченный, отличный полк, которому по плечу любая задача.
Когда Харкус четыре года назад покидал Еснак, полк был одним из лучших во всем округе. В ночь на 13 августа 1961 года полк был передан в полном составе в Берлин для защиты государственной границы. Личный состав полка оправдал доверие командования.
Харкус вспомнил, что почти тридцать унтер-офицеров и свыше ста пятидесяти солдат и ефрейторов добровольно остались на сверхсрочную службу. Но это было четыре года назад. Теперь же, по словам Венцеля, полк выглядел не столь хорошо, как раньше.
– Не теряйте времени. Сейчас дорог каждый день и каждый час. Перед началом нового учебного года мы основательно проверим полк.
После этого полковник познакомил Харкуса с двумя актами. В одном оценивалась политико-воспитательная работа в полку на «хорошо», в другом - состояние техники и вооружения полка на «отлично».
Оба акта были составлены проверяющими из Бургенау и утверждены полковником Венцелем.
– Я убежден, что все это так и есть, - продолжал он, - но это лишь две составные части, которые проверялись независимо друг от друга, и они не дают нам полного представления о части и ее боевой готовности.
Венцель замолчал, многозначительно взглянул на Харкуса, как будто хотел дать ему время, чтобы тот запомнил каждое слово.
– Учебный год подходит к концу. Вы знаете из собственного опыта, что в последние недели всегда замечается спад напряжения. Предстоят увольнения в запас, награждение отличившихся, повышение в должностях и званиях. Тут
Шум моторов удалялся. Вернулись спугнутые шумом вороны и опустились на поле. Майор повернулся кругом и быстро зашагал с вершины холма вниз. Долго, слишком долго он стоял на холме. Как раз этого им и не хватало. Времени!
Шофер почувствовал, что майор торопится. Он завел мотор, и уже через сотню метров стрелка спидометра покачивалась на цифре «девяносто».
Майор посмотрел на Древса. Ему нравилось, что шофер, который молодцевато сдвинул пилотку на правое ухо, такой внимательный.
– Сколько времени вы водите машину?
– спросил Харкус.
– «Волгу» - всего один месяц.
– А вообще?
– Пять лет.
– А сколько времени вы будете возить меня?
– Один год.
Они поехали по дороге, которая охватывала деревню Фирталь широкой дугой. В Фиртале жили многие из знакомых майора, и это невольно настраивало на воспоминания. Но останавливаться он не захотел. Только справился у водителя о Вилли Валенштоке, который служил в полку начальником штаба до 1961 года.
– Да, я его знаю, - ответил водитель.
– Все еще председательствует?
– Да.
– А как его кооператив?
– Передовой в районе. То и дело едут иностранные делегации.
– Ну и Вилли!
– Шустрый, что и говорить! Заедет в полк и не уйдет до тех пор, пока не выпросит для сельхозработ солдат или не получит колонну грузовых машин.
Харкус понимающе кивнул: «Так можно ходить в передовиках!»
Он окинул деревню взглядом. Из-за деревьев виднелась остроконечная колокольня церкви, иногда мелькала то крыша, то белая или красная стена дома. Все остальное скрывалось за ветвистыми фруктовыми деревьями.
Миновав село, Древс увеличил скорость. Новая прямая бетонная дорога длиной почти в два километра проходила через смешанный лес, который прерывался только с правой стороны дороги большой просекой. Потом дорога повернула налево. С правой стороны промелькнул указатель с надписью «Еснак».
За высоким сосновым лесом Харкус увидел красные крыши домов военного городка. Слева поднимались здания полка: общежитие для холостых офицеров, клуб, одноэтажные широкие подсобные помещения, деревянные вышки часовых над высокими серыми кирпичными стенами. Судя по внешнему виду, ничто не изменилось здесь. Все это было знакомо Харкусу, как будто он покинул Еснак лишь утром. Развешанное между домами белье, шум и гомон детей. В открытых окнах солдатских казарм висела на плечиках рабочая форма для просушки. Где-то дымила печь. Все это было такой же составной частью воинской казармы, как часовые или отдача и выполнение приказов. Против ворот контрольно-пропускного пункта находилась стоянка машин и мотоциклов.
Древс посигналил. За воротами караульные заняли свои места. Один из них открыл ворота. Машина медленно проехала мимо часового, отдавшего честь, и остановилась. Харкус вышел из нее. С этого момента он становился командиром полка.
* * *
Офицеры группы политических занятий заметили сегодня необычайное волнение своего руководителя. Подполковник торопливо говорил, часто замолкал и, откидываясь назад, прислушивался к шуму на улице. При этом он так высоко поднимал брови, что создавалось впечатление, будто он слушает глазами. И когда он опять наклонялся к своему конспекту, то делал это так стремительно, что всем казалось, что он вот-вот вскочит.