Комбикорм для птицы счастья

Погадаев Владислав

– А если не задаром? – оживилась Женька. – И вот заклятье это! Мне даже сделать-то его негде. Дома народу полно!

– Охо-хо, горе горькое! Ладно, как заметишь, что луна на убыль пошла – приходи, да приноси пять тысяч. Постараюсь я соседа уговорить. Ох, и упрямый он… Да, волосы супротивницы-то не забудь! Можешь хучь с расчёски ейной снять. Или от одёжи лоскуток отрежь.

– Ой, бабушка! Спасибо Вам! Вы даже не представляете, что для меня сделали! А что я-то Вам должна?

– Эх, девонька! Люди друг другу помогать

должны! Ты вон полну сумку продуктов бабушке притащила – вот и спасибо тебе на этом. Ну, беги давай… До встречи, голубка…

* * *

Проводив гостью, баба Зина вынула из комода полотняный мешочек и вышла в огород. Там она, с трудом нагнувшись, подняла с грядки комок сухой земли, размяла в ладони и ссыпала в пустую консервную банку. Вернулась в сени, достала из кармана душегрейки ножницы и аккуратно срезала небольшой клочок шерсти со старого рыбацкого тулупа, висевшего здесь с незапамятных времён. Кинула шерсть поверх земли, подожгла и, смешав ещё тёплый пепел с землёй, аккуратно пересыпала всё это в мешочек:

– Вот тебе, голубка, и могильная земля!

* * *

– Майя Павловна!

– Тамара, да на тебе лица нет! Что, опять?

С некоторых пор медсестра начала жаловаться, что находит у себя в кабинете, причём, в самых неожиданных и неприемлемых местах: в шкафах с медикаментами и стерильным инструментарием, в ящиках стола, под порогом – рассыпанную землю…

– Смотрите! – и Тамара Алексеевна протянула заведующей сложенную вчетверо бумажку. Майя Павловна осторожно развернула тетрадный лист. Внутри белел какой-то порошок, а на листочке в клетку печатными буквами было написано: УХОДИ А ТО БУДЕТ ХУЖЕ.

– Я ведь не за себя боюсь, – шептала медсестра посиневшими губами, – а если в кухонный котёл отравы кинут?!

Майя Павловна побарабанила пальцами по полированной столешнице:

– У нас ведь у Ани Волковой дедушка служит в милиции?

– Но он, кажется, уже на пенсии…

– Тем лучше! Тамара Алексеевна, найдите, пожалуйста, мне его телефончик. И сразу предупреждаю: ни-ко-му!

* * *

Волков Виктор Васильевич, майор милиции в отставке, внимательно выслушав взволнованный рассказ женщин и осмотрев помещение, попросил предоставить ему план здания и набросал список вопросов:

– Отвечайте не торопясь. Конкретно, и только на заданные вопросы. Понимаю, что отключить эмоции – трудно. Но нужно. Насчёт порошка я договорюсь – анализ проведём в кратчайшие сроки. Да, ещё мне будет нужен список всех сотрудников.И всё же, Майя Павловна, ещё раз призываю Вас подумать и дать делу официальный ход, ведь имеет место реальная угроза здоровью и жизни детей!

– Виктор Васильевич, Вы представляете, что будет, если это дело получит огласку! Это же скандал на всю область! Ну, чисто по-человечески поймите меня тоже! – заведующая тряслась, как в лихорадке.

– Сегодня среда, - Виктор Васильевич

задумался. – Вы можете закрыть детский сад на два дня? Плюс мы имеем ещё два дня выходных. Думаю, к понедельнику всё разъяснится…

– Виктор Васильевич, миленький, всё сделаем! Тамара Алексеевна, в сон-час соберём воспитателей и велим, чтоб предупредили родителей. Сейчас сообразим, какую придумать причину. Да, ещё: надо подготовить бланки справок – для предъявления по месту работы – наверняка потребуются…

– Я ухожу, встречаемся завтра после обеда, - отставной майор аккуратно упаковал записку с порошком в почтовый конверт, - подготовьте список сотрудников и ответы на вопросы.

***

В воскресенье вечером в кабинете заведующей сидели трое.

– Итак, в записке оказался противосудорожный препарат *****, который применяется…

– …для купирования эпилептического припадка…- чуть слышно подхватила Тамара Алексеевна.

– …и отпускается по рецептам! – Виктор Васильевич выделил эту фразу подчеркнуто громко. – И вы знаете…должны знать, - поправился он, - у кого из сотрудников может быть доступ к этим препаратам. Я жду! – он грозно навис над женщинами.

– Тамара! Что же ты молчишь? – лицо и шея заведующей пошли красными пятнами. – Ведь это же Ракитина! Сволочь! Гадина неблагодарная!

– Ракитина Евгения Васильевна, как я понимаю, коридорная няня? – кивнул Волков.
–  Которая имела доступ во все служебные кабинеты…

– …и которая мечтала занять должность медсестры! – припечатала Майя Павловна.

– Майечка Павловна! Простите, Бога ради! – Тамара Алексеевна, побледнев, тихо сползла со стула…

Глава 4

В понедельник утром в двери кабинета заведующей заглянула радостно-возбуждённая Женька. Она уже слышала, что Тамара Алексеевна попала в стационар и теперь, похоже, надолго:

– Вызывали, Майя Павловна? – Женькино лицо цвело улыбкой, которую она силилась, но не могла удержать.

– Проходите, гражданка Ракитина, - ответил почему-то мужской голос.

Только теперь Женька обратила внимание на человека в милицейской форме, сидевшего сбоку от входа - за открытой дверью:

– Так, может, я попозже? – её широкая улыбка застыла недвижным оскалом.

– Да мы, можно сказать, только ВАС, - он выделил это слово, - и ждали! Садитесь! Я не займу много времени. Мне даже Вашего признания не нужно: ваша записка всё сказала за вас. Вы такое слово «дактилоскопия» слышали?…

– Но там нет моих отпечатков! Их не может быть!

– Где – там? И почему не может? Потому, что вы были в перчатках? Тех самых, в которых моете туалет? Красного цвета?

– Не у меня одной такие! – вызверилась Женька.