Комментарии к русскому переводу романа Ярослава Гашека «Похождения бравого солдата Швейка»
Шрифт:
Фиолетовый цвет предписан не только здесь, но и при выполнении церковных обрядов в великопостную среду и в страстную пятницу.
Великопостная среда (в оригинале Popelecn'i streda – Пепельная среда (Dies Cinerum), у католиков день начала великого поста (у православных пост начинается в чистый понедельник).
Страстная пятница (в оригинале Velik'y p'atek – Dies Passionis Domini) – день смерти Христа, снятия Его с креста и погребения.
Литургический цвет, предписанный в эти праздники, т. е. цвет облачения католических священнослужителей,
Гашек неплохо разбирался в особенностях и правилах католической службы не столько от того, что был рожден католиками в преимущественно католической стране, а прежде всего потому, что с девяти лет прислуживал в храме. Да сразу в двух, в монастырском иезуитском костеле Св. Игнатия Лойолы на Карловой площади (sv. Ign'ace z Loyoly) мальчиков после песнопений щедро от пуза кормили, а в приходской церкви Св. Штефана на Штепанской улице (sv'at'eho Step'ana v ulici Step'ansk'a) раз в неделю даже оделяли долей от пожертвований. Случалось, кроны перепадали, и даже золотые. Здесь может быть уместно заметить, что юный Гашек отличался девичьей миловидностью, розовой нежной кожей, каштановыми вьющимися локонами – короче, чистый ангел, а не будущий хулиган и пьяница. Мать Катержина видела в мечтах своего старшего сына священником (VM 1946). Или по версии самого Гашека – монахом. Смотри рассказ из чудесной бугульминской серии «Стратегические трудности» («V strategick'ych nesn'az'ich» – «Tribuna», 1921), в котором автор сокрушается, вспоминая покойницу мать:
Proc jsem se radeji nestal benedikt'ynem, jak jsi chtela, kdyz jsem poprv'e propadl v kvarte. Mel bych pokoj. Odslouzil bych msi sv'atou a pil kl'astern'i v'ino.
И почему же я не стал вместо этого бенедиктинцем, как ты этого хотела, когда я первый раз провалил экзамен в четвертом классе. Ни о чем бы не беспокоился. Отслужил святую мессу и пей спокойно монастырское вино.
а следователи, современные Пилаты, вместо того чтобы честно умыть руки, посылали к Тессигу за жарким под соусом из красного перца.
Тессиг – не пражский ресторан, как поясняет в своем комментарии ПГБ (с. 431), а его владелец. Карел Теиссиг (Karel Teissig), тогдашний хозяин заведения «U kotvy» («У якоря»), располагавшегося как раз напротив здания суда на Спаленой улице, да и сейчас окормляющего граждан практически на том же месте. А вообще, обычная практика тех времен – называть заведение не по официальному наименованию, а по имени владельца. То есть вместо «У чаши» можно было бы сказать «к Паливцу» (JH 2010).
Блюдо, которое ПГБ перевел как «жаркое под соусом из красного перца» (в оригинале: pro papriku, буквально «за перцами») переводчики на немецкий, английский и прочие европейские языки единогласно именуют гуляшом, с ними согласен и Ярда Шерак:
Paprikou zde nerozumej chroup'an'i paprikov'ych lusku к pivu, ale j'ist veprov'y gul'as s chlebem ci knedl'ikem.
Перцы здесь не в смысле хрустеть ими с пивом, а есть свиной гуляш с хлебом или кнедликом.
С. 48
Здесь в большинстве случаев исчезала всякая логика и побеждал параграф, душил параграф, идиотствовал параграф, фыркал параграф, смеялся параграф, угрожал параграф, убивал и не прощал параграф. Это были жонглеры законами,
В оригинале совершенно иная графика, дающая буквальное ощущение бессмысленных решеток и загородок:
Zde mizela povetsine vsechna logika a v'itezil §, skrtil §, blbl §, prskal §, sm'al se §, vyhrozoval §, zab'ijel §, a neodpoustel §. Byli to zongl'eri z'akonu, zreci liter v z'akon'ic'ich, zrouti obzalovan'ych, tygri rakousk'e dzungle, rozmeruj'ic'i sobe skok na obzalovan'eho podle c'isla paragrafu.
Это был пожилой добродушный человек; рассказывают, что когда-то, допрашивая известного убийцу Валеша, он то и дело предлагал ему: «Пожалуйста, присаживайтесь, пан Валещ вот как раз свободный стул».
Пан Валеш (Alois Vales) – садовник и убийца двух человек на вилле Vil'em в пражском предместье Horn'i Krc (Верхний
Крч, ныне часть городского округа Прага-4). Так ловко упрятал своих жертв в подвале их же собственного дома, что преступление, совершенное в 1902 году, открылось лишь в 1905-м и только потому, что, повздорив с женой, соучастницей преступления, и решив ей жестоко отомстить, пан Валеш отправился в заветный подвал, выкопал часть останков и подбросили на помойку неподалеку с записочкой «скоро и все преступление будет раскрыто». Газеты долго мусолили подробности. Осужден на казнь, но милостивым указом императора Франца Иосифа Первого это наказание было заменено пожизненным заключением (HL 1999).
Имя следователей, прокурора и судьи, которые занимались делом Алоиса Валеша и его преступной семьи, хорошо известны. Это dvorn'i rada Karel Krikava, vrchn'i policejn'i rada Wenzel Olic и komisar Knotek в полицейском управлении на Bartolomejsk'e ulici c. 4. A BOT в областном суде на Sp'alen'e ulici c. 2 – это судья soudn'i rada Julius Hofmanu и прокурор – substitut st'atn'iho zastupitelstv'i Josef Sakh. Казалось бы, все просто: раз в оригинале Швейк беседует с советником юстиции (soudn'i rada), то речь о старике Хофманне (1848 года рождения), да только сама схема судопроизводства исключает такую возможность, потому что советник юстиции Хофманн был председателем суда над Валешами, то есть судьей, и в этой роли вести какие-то предварительные беседы ни с кем из обвиняемых до заседания суда не мог. Единственный человек, который мог это сделать и направить полицейское дело на доследование или обвиняемого на доп. экспертизу, был прокурор Йозеф Сах, хотя советником юстиции и не был. Остается гадать, помнил ли об этих тонкостях Гашек, имел ли кого-то конкретного в виду или просто летел на крыльях вдохновения и пльзеньского.
— Я думаю, что им и должен быть, — ответил Швейк, — раз мой батюшка был Швейк и маменька звалась пани Швейкова. Я не могу их позорить, отрекаясь от своей фамилии.
В ч. 2, гл. 5, с. 491, рассказывая очередную историю из жизни, Швейк предает гласности также и имена как своего батюшки, так и матушки – Прокоп Швейк (Prokop Svejk) и Антония Швейкова (Antonie Svejkov'e). Там же он упоминает и южночешскую деревню, в которой родился, благодаря чему и оказался призывником 91-го будейовицкого пехотного полка.