Комментарий к роману "Евгений Онегин"

Набоков Владимир

1 Среди поклонников послушных… — Очень слабая строчка. Поэт видит причудниц следующей строки окруженными послушным поклонением. Слово «похвал» (мн. ч., род. пад.), завершающее четвертую строку и столь часто встречающееся в ЕО (ибо оно легко рифмуется), соответствует французскому 'eloges, которое, судя по его использованию в качестве модного клише английскими писателями того времени, не имеет абсолютно точного аналога в английском.

11 …нежней… — так дано в предыдущих изданиях. Вариант «важней» 1827 г. — опечатка.

ХХIIIа

Следующая строфа отвергнута в беловой рукописи:

Но вы, кокетки записные, Я вас

люблю — хоть это грех. Улыбки, ласки заказные ⁴ Вы расточаете для всех, Ко всем стремите взор приятный. Кому слова невероятны Того уверит поцалуй; ⁸ Кто хочет — волей торжествуй. Я прежде сам бывал доволен Единым взором ваших глаз Теперь лишь уважаю вас. ¹⁰ Но хладной опытностью болей И сам готов я вам помочь Но ем за двух и сплю всю ночь.

Если не считать обаятельного французского оборота в стихах 6–7, вся строфа есть не более чем набор банальностей, и Пушкин отверг ее совершенно справедливо. Гораздо позднее, работая над седьмой главой, он, похоже, собирался перенести эту строфу в «Альбом Онегина» (см. ком мент. к гл. 7, следующий за вариантами XXI — ХХII строф, «Альбом Онегина», X), но затем отказался и от самого «Альбома».

XXIV

За что ж виновнее Татьяна? За то ль, что в милой простоте Она не ведает обмана ⁴ И верит избранной мечте? За то ль, что любит без искусства, Послушная влеченью чувства, Что так доверчива она, ⁸ Что от небес одарена Воображением мятежным, Умом и волею живой, И своенравной головой, ¹² И сердцем пламенным и нежным? Ужели не простите ей Вы легкомыслия страстей?

XXV

Кокетка судит хладнокровно, Татьяна любит не шутя И предается безусловно ⁴ Любви, как милое дитя. Не говорит она: отложим — Любви мы цену тем умножим, Вернее в сети заведем; ⁸ Сперва тщеславие кольнем Надеждой, там недоуменьем Измучим сердце, а потом Ревнивым оживим огнем; ¹² А то, скучая наслажденьем, Невольник хитрый из оков Всечасно вырваться готов.

Согласно Томашевскому (Акад. 1937, с. 310), черновик этой строфы (2370, л. 12) был написан теми же чернилами, что и «Разговор книгопродавца с поэтом», черновик которого, датированный 26 сентября 1824 г., расположен рядом. Томашевский относит написание этой строфы к той же дате, из чего следует, что она была создана почти три месяца спустя после завершения строф I–XX1V и XXVI–XXIX.

Если не считать возможного желания теснее соединить «нежную Татьяну» с «нежным Парни», чтобы стилистически оправдать в противном случае к делу не относящиеся стихи 13–14 строфы XXIX, я бы предположил, что Пушкин был косвенно спровоцирован на это озорное подражание знакомством с произведением Ф. Булгарина «Литературные призраки» в обозрении «Литературные листки» [507] , 1824 (не ранее 27 августа), ч. III, № XVI, где встречается фраза (вложенная в уста некоего Талантина, в котором легко распознается друг Булгарина Грибоедов): «Подражание Парни и Ламартину [со стороны русских поэтов]… есть диплом на безвкусие».

507

Приложение (1823–1824) к его «Северному архиву», 1822–1828, слившемуся в 1829-м с «Сыном Отечества» (Примеч. В. H.)

1—6 У Эвариста Парни («нежного Парни», как называет его Пушкин в гл. 3, XXIX, 13) во второй пьеске («Рука» /

«La Main») его «Картин» («Tableaux») есть следующие строки (стихи 5—12):

On ne dit point «La r'esistance Enflamme et fixe les d'esirs, Reculons l'instant des plaisirs Que suit trop souvent l'inconstance.» Ainsi parle un amour trompeur Et la coquette ainsi raisonne. La tendre amante s'abandonne A l'objet qui toucha son coeur. [508]

508

Не надо вовсе говорить: «Сопротивление / Разжигает и укрепляет желания, / Отдалим миг наслаждения, / Который слишком часто чреват непостоянством» / Так говорит обманщица-любовь, / Так рассуждает и кокетка / А нежная любовница всецело отдается / Тому, кто тронет ее сердце (фр.)

Говоря о своей откровенной и нежной Татьяне Лариной, Пушкин во многом подражает Парни (гл. 3, XXV, 1–6):

Кокетка судит хладнокровно, Татьяна любит не шутя И предается безусловно Любви, как милое дитя Не говорит она отложим — Любви мы цену тем умножим…

XXVa, XXVb

Строфа XXV не представлена в беловой рукописи (несомненно, написанной до сентября 1824 г.), где мы обнаруживаем две другие отвергнутые строфы, объединенные красноречивым переносом.

XXVa

А вы, которые любили Без позволения родных И сердце нежное хранили ⁴ Для впечатлении молодых, Тоски, надежд <и> неги сладкой, Быть может <если> вам украдкой Случалось тайную печать ⁸ С письма любовного срывать Иль робко в дерзостные руки, Заветный локон отдавать Иль даже молча дозволять ¹² В минуту горькую разлуки Дрожащий поцалуй любви, В слезах, с волнением в крови —

XXVb

Не осуждайте безусловно Татьяны ветреной моей, Не повторяйте хладнокровно ⁴ Решенья чопорных судей — А вы, о Девы без упрека, Которых даже тень порока ⁸ Страшит сегодня как змия, Советую вам то же я. Кто знает? пламенной тоскою Сгорите может быть и вы, ¹² А завтра легкой суд Молвы Припишет модному Герою Победы новой торжество: Любви вас ищет божество.

Обратите внимание на одинаковую рифму, образованную теми же словами («безусловно», «хладнокровно») в XXVb, 1 и 3 и строфе XXV, 1 и 3. Пушкин совершенно справедливо отказался от XXVa и XXVb и заменил обе строфы очаровательным парафразом Парни (добавленным в Михайловском, вероятно, 26 сентября 1824 г.). Не поручусь, что не переусердствовал в стремлении к точности, везде переводя «порок» словом «vice» в отличие от «греха» — «sin». «Порок» представляет собой легкое для рифмовки слово, и похоже, здесь (XXVb, 6), как и в других местах, оно является почти синонимом «греха». Судя по исправленному варианту, выражение «Девы без упрека» (XXVb, 5) выделено Пушкиным курсивом. Это расхожий галлицизм «vierge sans reproche» [509] , образованный из выражения «chevalier sans peur et sans reproche» [510] .

509

«Дева без упрека» (фр.)

510

«Рыцарь без страха и упрека» (фр.)