Комментарий к роману "Евгений Онегин"

Набоков Владимир

что буквально переводится на язык русского романтика: «и умиленная душа предается небрежно сладостному чувству грусти нежной».

6 …любезную небрежность… — Галлицизм, aimable abandon.

7 …вздор… — В издании 1837 г. допущена опечатка: «взор».

13 …Фрейшиц… — Ссылка на увертюру «Вольного стрелка» (нем. «Der Freisch"utz», фр. «Le Franc Archer», «Седьмая пуля» или «Волшебный стрелок»), романтической оперы Карла Марии фон Вебера (1786–1826), впервые поставленной в Берлине 18 июня 1821 г., в Париже — 7 декабря 1824 г. (под названием «Robin des Bois»).

Лесной дух дает стрелку волшебные пули. Негодяй Каспар продается этому духу. И стрелок, и Каспар влюблены в Агату, дочь старшего лесничего богемского князя. Во втором акте Агата, пребывая в грустном настроении, открывает окно, и лунный свет наполняет комнату. В «Оперном справочнике» Джорджа П. Аптона и Феликса Боровского (George P. Upton, Felix Borowski, «Opera Guide», New York, 1928) говорится, что чарующая музыка «Волчьей долины» непревзойденна по своей загадочности и таинственности. Отправившийся в эту долину по наущению Каспара Макс, нареченный Агаты, сталкивается там с призраками, скелетами и фантастическими животными.

Вяземский писал А. Тургеневу из Москвы в Петербург (24 марта 1824 г.): «Пришли моей жене все, что существует в переложении для фортепиано

из оперы „Der Freisch"utz“: вальсы, марши, увертюры и прочее». Четвертого апреля Тургенев отвечает, что попробует раздобыть ноты. Десятого апреля Вяземский пишет, что они появились и в Москве ^{80} .

Биограф, небезразличный к истории амурных увлечений, легко вообразит княгиню Вяземскую и графиню Воронцову этак числа 10 июня 1824 г. в Одессе, разучивающими эту увертюру в присутствии Пушкина, который питал amiti'e amoureuse [517] к первой и был страстно влюблен во вторую. В это же время все трое бросали вызов волнующемуся прибою на морском берегу в Одессе — незначительный эпизод, который мог заставить нашего поэта вернуться к теме «Тавриды» (см. коммент. к гл. 1, XXXIII).

517

Дружба-любовь (фр.)

Вариант

13 Черновик (2370, л. 4 об) вместо «Фрейшиц» дает «Моцарт иль Диц».

Вольфганг Амадей Моцарт (1756–1791) — австрийский композитор. Фердинанд Диц (1742–1798) давал уроки игры на скрипке царю Александру и написал музыку к песне на слова И. Дмитриева «Стонет сизый голубочек», которая пользовалась невероятной популярностью в то время.

Письмо Татьяны к Онегину

Я к вам пишу – чего же боле? Что я могу еще сказать? Теперь, я знаю, в вашей воле ⁴ Меня презреньем наказать. Но вы, к моей несчастной доле Хоть каплю жалости храня, Вы не оставите меня. ⁸ Сначала я молчать хотела; Поверьте: моего стыда Вы не узнали б никогда, Когда б надежду я имела ¹² Хоть редко, хоть в неделю раз В деревне нашей видеть вас, Чтоб только слышать ваши речи, Вам слово молвить, и потом ¹⁶ Всё думать, думать об одном И день и ночь до новой встречи. Но говорят, вы нелюдим; В глуши, в деревне всё вам скучно, ²⁰ А мы… ничем мы не блестим, Хоть вам и рады простодушно. Зачем вы посетили нас? В глуши забытого селенья ²⁴ Я никогда не знала б вас, Не знала б горького мученья. Души неопытной волненья Смирив со временем (как знать?), ²⁸ По сердцу я нашла бы друга, Была бы верная супруга И добродетельная мать. Другой!.. Нет, никому на свете ³² Не отдала бы сердца я! То в вышнем суждено совете… То воля неба: я твоя; Вся жизнь моя была залогом ³⁶ Свиданья верного с тобой; Я знаю, ты мне послан Богом, До гроба ты хранитель мой… Ты в сновиденьях мне являлся, ⁴⁰ Незримый, ты мне был уж мил, Твой чудный взгляд меня томил, В душе твой голос раздавался Давно… нет, это был не сон! ⁴⁴ Ты чуть вошел, я вмиг узнала, Вся обомлела, запылала И в мыслях молвила: вот он! Не правда ль? я тебя слыхала: ⁴⁸ Ты говорил со мной в тиши, Когда я бедным помогала Или молитвой услаждала Тоску волнуемой души? ⁵² И в это самое мгновенье Не ты ли, милое виденье, В прозрачной темноте мелькнул, Приникнул тихо к изголовью? ⁵⁶ Не ты ль, с отрадой и любовью, Слова надежды мне шепнул? Кто ты, мой ангел ли хранитель Или коварный искуситель: ⁶⁰ Мои сомненья разреши. Быть может, это всё пустое, Обман неопытной души! И суждено совсем иное… ⁶⁴ Но так и быть! Судьбу мою Отныне я тебе вручаю, Перед тобою слезы лью, Твоей защиты умоляю… ⁶⁸ Вообрази: я здесь одна, Никто меня не понимает, Рассудок мой изнемогает, И молча гибнуть я должна. ⁷² Я жду тебя: единым взором Надежды сердца оживи Иль сон тяжелый перерви, Увы, заслуженным укором! ⁷⁶ Кончаю! Страшно перечесть… Стыдом и страхом замираю… Но мне порукой ваша честь, И смело ей себя вверяю…

79 строк, написанных четырехстопным ямбом со свободной схемой рифмовки: ababacceffeggihhijojo, babaaceec, ababececiddtfoofogoog; aabeebiicoco, babaceeciddi, baba. (Разбивка на строфы необязательна; одни и те же буквы в данных шести частях не свидетельствуют об одинаковости рифм; обычно в русских изданиях письмо Татьяны разделяется на части после стихов 21, 30 и 75)

Предполагается, что Татьяна писала свое письмо на французском; и действительно, его гораздо проще перевести традиционной французской прозой, чем английскими ямбами. Я сверялся с четырьмя французскими прозаическими переводами:

«Eug`ene On'eguine»

А. Дюпона в «OEuvres choisies de A. S. Pouchkine» («Избр. соч. А. С. Пушкина»), vol. 1 (St. Petersburg; Paris, 1847);

«On'eguine», опубликованный Иваном Тургеневым и Луи Виардо в парижском «Revue nationale» («Национальное обозрение»), XII и XIII, 48–51 (1863) письмо Татьяны в XIII, 49 (10 мая 1863 г.);

«Lettre de Tatiana `a On'egume» во фрагментах «Евгения Онегина» в «OEuvres choisies» («Избр. соч.»), переведенном Андре Лиронделлем (Paris, 1926);

и так же озаглавленный отрывок в «Anthologie de la po'esie russe» («Антология русской поэзии») Жака Давида (Paris, 1946).

Из этих четырех переводов наилучший принадлежит Лиронделлю, более тяжеловесный вариант Тургенева — Виардо стоит на втором месте, Оба точны. Версия Дюпона местами точно передает французские идиомы пушкинского времени, но одновременно содержит целый ряд грубых ошибок (так, стих 16 «думать об одном» переведен «penser `a un homme unique» [518] , хотя в оригинале речь идет о предмете, а не о человеке), к тому же она весьма вульгарна. Однако гораздо вульгарнее перевод Давида, который щеголяет такими дешевыми неточностями, как «de faire en un seul r^eve tous les r^eves» [519] (стих 16), «et le ciel m'a faite pour toi» [520] (стих 34), «consid`ere… que me taire c'est mourir» [521] (стихи 68–71).

518

«Думать о единственном человеке» (фр.)

519

«В одной-единственной мечте полагать все мечты» (фр.)

520

«И небо меня для тебя создало» (фр.)

521

«Считаю… что для меня молчанье — смерть» (фр.)

В приведенном ниже буквальном французском переводе письма Татьяны, которое, повторяю, прекрасно укладывается в банальный французский, я отметил заимствованные строки Дюпона — [Дю], Тургенева — Виардо — [ТВ], Лиронделля [Л] и Давида — [Да]. Строки, лишенные инициалов, являются моим собственным вкладом.

Je vous 'ecris — en faut-il plus? [Л] Que pourrais-je dire encore? [Да+Дю] Maintenant, je le sais, il est en votre pouvoir [ТВ] 4 de me punir par le m'epris [Л] Mais si vous gardez [Да] une goutte de piti'e pour mon malheureux sort [ТВ] vous ne m'abandonnerez pas. [Дю] 8 Je voulais d'abord me taire. [Дю] Croyez-moi jamais vous n'auriez [Дю] connu ma honte [Дю] si j'avais eu l'espoir [Л] 12 — ne fut-ce que rarement, ne fut-ce qu'une fois par semaine — [ТВ] de vous voir dans notre campagne, [Дю] rien que pour entendre vos propos, [Л] vous dire un mot et puis [Л] 16 penser, penser `a une seule chose jour et nuit, jusqu'au revoir [Л] Mais, dit-on, vous fuyez le monde [Дю] dans ce coin perdu de la campagne tout vous ennuie [Да+Дю] 20 et nous ne brillons par rien [ТВ] bien que nous soyons na"ivement heureux de vous voir. [ТВ] Pourquoi ^etre venu chez nous? [Л] Au fond d'une campagne ignor'ee, 24 je ne vous aurais jamais connu, [ТВ] je n'aurais pas connu ces amers tourments. [ТВ] Ayant avec le temps — qui sait — calm'e [Л] l''emoi d'une ^ame novice, [Л+Дю] 28 j'aurais trouv'e un ami selon mon coeur [Дю+Да] et j'aurais 'et'e fid`ele 'epouse [Л] ainsi que m`ere vertueuse. [Л] Un autre! … Non, `a nul autre au monde [ТВ] 32 je n'aurais donn'e mon coeur! [ТВ] C'est ainsi qu'en a d'ecid'e le conseil d'en-haut, [Л] c'est la volont'e du ciel: je suis `a toi [Дю, ТВ] Ma vie enti`ere fut le gage [Л] 36 de notre rencontre certaine; [Л] Dieu t'envoie `a moi, je le sais; [Л] tu seras mon gardien jusqu'`a la tombe… [ТВ+Л] Tu m'apparaissais dans mes songes [Дю] 40 invisible, tu m''etais d'ej`a cher; [ТВ+Л] ton regard merveilleux me troublait; ta voix r'esonnait dans mon ^ame [Л] depuis longtemps… Non, ce n''etait pas un r^eve, [Дю] 44 `a peine tu 'etais entr'e, aussit^ot je te reconnus, [Л] je me p^amais, je br^ulais, et je me dis: C'est lui! [Дю+Л] N'est-ce pas, je t'avais d'ej`a entendu: [ТВ] 48 tu me parlais dans le silence [ТВ, Л, Да] lorsque je secourais les pauvres [Дю, Л] ou que j'adoucissais par la pri`ere [Л+ТВ] l'angoisse de mon ^ame agit'ee'? [Дю+Л] 52 Et m^eme `a ce moment-ci n'est-ce pas toi, ch`ere vision, [ТВ] qui vient de passer dans l'ombre transparente et de se pencher doucement sur mon chevet? 56 N'est-ce pas toi qui me murmures [ТВ] avec joie et amour des mots d'espoir? [Л] Qui es tu? Mon ange gardien [ТВ, Л, Да] ou un perfide tentateur? [ТВ, Л] 60 R'esous mes doutes. [ТВ] Peut-^etre que tout cela est vide de sens et n'est que l''egarement d'une ^ame novice, et tout autre chose m'attend… 64 Mais s'en est fait. D`es `a pr'esent [ТВ] je te confie mon sort. [Дю] je verse mes larmes devant toi, j'implore ta d'efense. [Дю] 68 Imagine-toi: je suis seule ici; [Дю+ТВ] personne ne me comprend, [Дю, ТВ, Л] ma raison succombe, [ТВ] et je dois p'erir en silence. [Дю] 72 Je t'attends: d'un seul regard viens ranimer les esp'erances de mon coeur… [Дю+ТВ] ou bien interromps le songe pesant d'un reproche, h'elas, m'erit'e [Л, Да] 76 Je finis. Je n'ose relire. [Л+ТВ] Je me meurs de honte et d'effroi. [ТВ] Mais votre honneur me sert de garantie — [Дю] je m'y confie hardiment. [ТВ]

1 Я к вам пишу — чего же боле? — Среди громоздких силлабических стихов, латающих любовные сцены в анонимной повести начала XVIII в. «История Александра, русского дворянина» (эта жуткая адаптация слащаво-сентиментальной немецкой баллады была перепечатана Гуковским^{81} в его антологии (М., 1938; см. коммент. к гл. 1, XLVIII, 12), в любовной жалобе героини (с. 19) присутствуют следующие строки:

Предай ныне смерти, не томи меня боле, Ты мя мучишь, в твоей есть воле.