Кому отдаст голос сеньор Кайо? Святые безгрешные (сборник)
Шрифт:
— Несколько человек внизу, у кафе.
Дани поджал губы:
— Их было много?
— Четверо или пятеро.
— Его узнали?
— Откуда я-то знаю, Дани!
Правая бровь Дани взлетела почти до самой шевелюры. Рука нерешительно опустилась на пишущую машинку и стала нервно перебирать клавиши. Словно отвечая на сложные внутренние размышления, Дани сказал:
— Не было среди них журналистов?
— По-моему, нет.
Он оставил в покое пишущую машинку и снова зашагал по
— Подумать страшно, что это приключение может попасть в газеты. Представляете? «Кандидат Виктор Веласко, широко известный как В. В., нализавшись в стельку, объезжает провинцию перед выборами». — Он сжал кулаки. — Ах ты, сволочь, только этого нам не хватало!
Он осекся и снова повернулся к Лали.
— А на местах? — допытывался он. — Давай рассказывай все. Воображаю, какой вы там произвели фурор.
— Только в Мартосе, — признала Лали, — но видела одна трактирщица.
— А машину-то видели? С эмблемой партии — славную оставили визитную карточку.
Лали глубоко вздохнула. Постаралась взять себя в руки. Сказала:
— Успокойся, Дани, машину никто не видел. Та женщина из трактира не выходила, а на улицах не было ни души. От Мартоса до дома мы вообще не останавливались.
Дани снова скрестил руки на груди. Заговорил мягче, как будто хотел успокоиться сам:
— Я понимаю, что это просто ребячество, не более, но как получилось-то, Лали, с ума сойти, сознайся… Если газетчики пронюхают — все, можем складывать чемоданы.
Лали подошла к нему совсем близко. Решительно посмотрела ему в глаза.
— Хватит, Дани, переливать из пустого в порожнее, — сказала она. — Что было, то было, назад не вернешь. Самое разумное сейчас — подумать, какие еще меры можно принять.
— Совершенно верно, — отозвался Дани, — какие меры. Куда его деть на ночь, мать его за ногу? Здесь он не может оставаться, в отель в таком состоянии отправлять его немыслимо.
Звякнула маленькая дверь, и вошел Педрито Недотепа.
— Чего тебе надо? — взорвался Дани.
— Плакаты, — испуганно ответил тот.
— Бери и вали отсюда.
Перепуганный парень наклонился и взял с полу несколько свернутых в трубочку плакатов. Когда он выходил, Дани окликнул его:
— Эй, постой, вели Примо принести двойную порцию кофе, да покрепче, сделай одолжение! — Обернулся к Лали: — Наверное, с этого надо начать. — Он посмотрел на кресло, в котором спал Виктор. — Не думаю, чтобы этот словесный понос прошел у него раньше чем часа через два. Представляешь, какую предвыборную кампанию он мог бы развернуть в вестибюле отеля!
Лали мягко спросила:
— А может, отведем его ко мне?
— К тебе? А девочки?
— Девочки с моей мамой, это не проблема.
— А как Артуро?
Лали
— Хочешь спросить, что в такой ситуации делает у меня в доме Артуро?
Дани улыбнулся. Похлопал ее по руке:
— Ладно, Лали, не беленись, дорогая, мне твой план нравится, но тогда лучше не поить его кофе, не разгуливать.
— Все равно, — сказала Лали, — дома дадим ему две дозы валиума-десять, и полный порядок.
— Валиума? А не вредно после спиртного?
— Что ему сделается, — ответила Лали. — Не учи ученого!
Анхель Абад резанул воздух рукой.
— Не мешкай, Дани, давай кончать с этим к чертовой матери.
Вошел Примо, останавливаясь на каждом шагу, чашка с кофе дрожала у него в руке. Он поставил чашку на стол и вышел. Дани взял чашку, подошел к красному креслу:
— Пей, депутат.
Виктор открыл глаза — удивленные, отсутствующие; одного за другим оглядел всех и послушно стал пить. Анхель Абад наклонился к Лали:
— Видишь? Как не в себе.
Когда чашка наполовину была выпита, Дани сказал Анхелю Абаду:
— Спускайся, мы — за тобой. Открывай машину, если на улице кто-нибудь есть, дай нам знать, чтобы мы подождали в подъезде. — Потом обратился к Кармело: — Позаботься, чтобы выход был свободен, чтобы никто не путался в дверях. Чем меньше шума, тем лучше.
Лали отдала Анхелю Абаду ключи от машины, и он вышел вместе с Кармело. Дани обхватил Виктора за пояс, Лали с другой стороны взяла Виктора под руку, и они подняли его.
— Пошли, депутат.
— Куда?
— Спать. Уже поздно.
— Я., я не хочу спать.
— Все в порядке, не беспокойся.
Они шли нетвердо — хилому человечку Дани и хрупкой Лали едва удавалось удерживать Виктора. На площадке первого этажа Виктор остановился.
— Я не хочу спать, — снова сказал он.
— Не хочешь — не спи, а отдохнуть надо, Виктор. Завтра в десять тебе выступать по радио.
Виктор посмотрел на него, словно не узнавая:
— Про сеньора Кайо?
— Про сеньора Кайо и про что хочешь. Позже подумаем об этом без спешки, а теперь пошли вниз.
Им понадобилось пять минут, чтобы добраться до двери. Кармело встал на смену Лали, и она пошла вперед. Она увидела Анхеля Абада — он стоял у машины и поторапливал их. В кафе был всего один человек — молодой парень стоял, облокотившись на стойку, спиной к ним. Лали обернулась в сторону подъезда.
— Идите, живо, — сказала она.
Только в машине Лали перевела дух.
Дани с Кармело, посадив Виктора посередине, устроились на заднем сиденье. Дани вынул большой белый платок, несколько раз отер лоб и, склонившись набок, чтобы спрятать платок в карман, сказал: