Конец начала
Шрифт:
Раньше он не говорил, что тоже ловит рыбу.
– Спать на пляже, - продолжал он.
– Тусоваться. Никакой хуху*.
Говорил он просто, наверное, намного проще, чем это дело было в действительности. Он явно соблазнял Оскара, а тот это прекрасно понимал. Он изложил самый весомый аргумент "против", какой только мог придумать:
– А если, там не получится посёрфить?
– Спорим, получится, - уверенно ответил Чарли.
– На дворе октябрь, братан. Там отличные волны.
Оскар знал, что его приятель
Чарли Каапу слегла улыбнулся.
– Да ладно тебе, Оскар. Хорош брюзжать. Если поедем, потом будем до конца дней своих вспоминать. Хочешь вечно рыбу ловить? Купи сампан тогда.
Если бы Оскар уже не выпил пива, то, скорее всего, ответил бы отрицательно. Но он уже выпил, и ему не больше Чарли нравилось каждый день возвращаться на пляж Ваикики.
– А, давай!
– воскликнул он.
– Отправляемся завтра.
– Вот, это я понимаю! Теперь дело говоришь!
Ухмылка Чарли стала ещё шире.
– Чтобы не было времени передумать, - добавил он.
В этом Оскар уверен не был. Нужно было ещё сообщить Сьюзи. После этого она сможет его переубедить. Чарли до этого не додумался. Оскару казалось, что его приятель не оставался с женщинами дольше, чем на две недели. Для Чарли оседлая жизнь это примерно то же самое, что для бабочки постоянно сидеть на одном цветке. Такая жизнь не для бабочки, да и не для Чарли.
А какая жизнь нужна Сьюзи? Интересный вопрос. Оскар рассказал ей обо всём за ужином, когда она резала пойманного этим же днём тунца, а он нарезал помидоры, обменянные на рыбу помельче.
Оскар запинался и заикался больше, чем сам хотел бы. Какое-то время Сьюзи просто смотрела на него глазами, которые ему напоминали глаза сиамской кошки. Ум, что прятался за этими глазами, также напоминал кошачий. Но она лишь сказала:
– Веселись.
Оскар облегчённо выдохнул.
– Спасибо, детка, - сказал он.
– Веселись, - повторила Сьюзи.
– И если вернешься, а я всё ещё буду здесь - будем снова жить вместе. А если меня нет, значит, мне тоже весело. В основном.
Будь Оскар проклят, если это не чертовски выгодная для всех сделка.
Он задумался, стоит ли уговаривать её остаться. Сьюзи бы над ним посмеялась. Она была не из тех, кто безропотно выполняет чужие указания. Ещё он подумал, стоило ли отделаться от Чарли. Проблема в том, что ему не хотелось. Если бы он так поступил, Сьюзи могла бы решить, что имеет право его оседлать. В общем, как бы то ни было, весело никому не будет.
– Надеюсь, ты останешься, - сказал он после раздумий, длившихся
Сьюзи склонила голову набок.
– Я, типа, тоже надеюсь, - сказала она.
– Но никогда нельзя знать наверняка.
Она не стала кричать: "Мне нужен только самый лучший и никакой другой", хотя могла. Оскар это понимал. Если Сьюзи упадёт, она всегда оказывается на ногах. Эта её черта также роднила её с кошкой.
Она помыла посуду холодной водой без мыла. Ни она, ни Оскар ничего вредного не ели, так что никаких проблем не возникало. Он вытер посуду. Оскар уже порядком привык вести домашнее хозяйство.
Протягивая ему последнюю тарелку, она спросила:
– Хочешь разок на дорожку?
– Само собой, - жадно ответил Оскар и Сьюзи рассмеялась. В постели они оба были просто огонь. Этот раз казался им особенным. Лишь, когда она попросила сигарету, Оскар догадался, почему. Возможно, это у них в последний раз.
Сьюзи вытянулась на узкой кровати и поцеловала его.
– Пытаешься вынудить меня никуда не уходить?
– поинтересовалась она, поэтому Оскару не пришлось переживать из-за того, что ей тоже понравилось. Не то, чтобы он вообще в тот момент об этом переживал. Оскар повернулся на бок и уснул.
Когда он проснулся на следующий день, Сьюзи ушла на работу. Она трудилась секретарём где-то в Гонолулу. Ни поцелуя на прощание, ни утреннего секса, ему не досталось. Лишь записка "Удачи!ХОХОХО" внушала надежду на то, что, когда он вернётся, она останется.
На завтрак был холодный рис, сдобренный щепоткой сахара. Не кукурузные хлопья, и, конечно, не яичница с беконом, но хоть что-то. Оскар едва успел доесть, как в дверь постучал Чарли Каапу.
– Готов?
– поинтересовался его хапа.
– Ага, - ответил Оскар.
Они улыбнулись друг другу и поспешили на пляж Ваикики.
Как часто бывало с начала оккупации, на берегу несколько рыбаков уже ставили на доски мачты. Они расступились в стороны, позволяя Чарли и Оскару выйти в море. Более того, они даже перестали собирать свои мачты, пока эти двое не скрылись из вида.
– Сколько раз тебя едва не грабили, когда ты возвращался?
– поинтересовался Оскар.
– Грабили? Был один здоровый хоули. Этот козел уже был готов меня выпотрошить ради марлина, когда увидел, что мой улов того не стоит, - ответил Чарли.
Оскар хмыкнул.
– Трата времени, дебил!
Оба рассмеялись.
Выбравшись в открытое море, они установили паруса. Оскар прежде уходил достаточно далеко, чтобы понять, что из Тихого океана выловили далеко не всю рыбу. Вместо того, чтобы идти с попутным ветром, он повернул парус на сорок пять градусов и направился параллельно южному берегу Оаху. Рядом скользила доска Чарли.