Конец Пути
Шрифт:
— Здравия желаю, Ваше Высокопревосходительство Роузман! — обратились поочерёдно Аккерман и Эшфорд к Роузману.
— Вольно, полковник. По какому случаю Вы к нам пожаловали?
— Я выполняю приказ Его Высокоблагородия генерала — фельдмаршала и инспектирую штабы фронтов. Доложите обстановку.
— Всё удачно. Мы окружили противника и начали истреблять его. Но половина моих солдат была вынуждена отправиться в город, чтобы остановить наступающего противника… Потому, я решил отсрочить истребление до подхода частей генерала Гана.
— Есть
— Вряд ли…
— Мой генерал, Вам телеграмма! — обратился к Роузману начальник штаба.
— Читай.
— Она от… Премьер — министра Кадэра. "Морган предатель. Его тело сейчас висит на дереве возле нашего вагона — кабинета. Мы приняли решение двигаться к генералу Вайсу, а вам приказываем заняться эвакуацией столицы. Что до подельника Моргана, министра военного времени. Я смещаю его с должности и приказываю немедленно взять под стражу. Рекомендую расстрел, но поступайте как знаете."
В комнате воцарилось молчание. Все не могли поверить своим ушам. Кадэр жив? Генерал, этот верный защитник Республики, предатель? Помощи не будет? Первым молчание нарушил Роузман:
— Что за чушь? У нас нет подтверждения этому.
— Генерал, тут расписались все 11 министров! Это не может быть ложью или фальсификацией. Нас всех жестоко обманули.
— Но ведь…
— Признайте это, Роузман! И эта наступательная операция имеет только одну цель — уничтожить как можно больше наших солдат! Это ужасно!
— Да, Вы говорите мудрые вещи, полковник Аккерман. Это выглядит так, но… Я не могу в это поверить.
— Вам придётся. Ведь теперь на Вас судьба этого города, мой генерал!
— Я понимаю… Что же, ладно. Где сейчас генерал — фельдмаршал?
— Он на железнодорожной станции.
— Нужно схватить его, немедленно. И допросить.
— Я отправлю телеграмму Оливье.
Не успел Оливье встать, как ему тут же пришла ещё одна телеграмма.
— Это от полковника Аккермана, мой генерал. Тут написано… Ничего не понимаю. "Кадэр жив. Морган предатель. Арестуйте генерала". Что прикажете делать, мой генерал?
Ответом было молчание. Генерал смотрел в одну точку. Весь мир вокруг него застыл. Говорят, перед смертью проносится вся жизнь. Ты вспоминаешь все добрые и злые дела, которые совершал. И тогда чувство вины или гордости сильнее в стократ.
Господин Оливье сидел весь мрачный. Он явно не понимал причин, по которым вокруг происходят такие ужасные вещи. Он смотрел на генерала, стараясь в столь тяжкие мгновения перенять у него привычную твердость и благоразумие. Но ничего подобного он не увидел. Наоборот, генерал был крайне сильно подавлен этой вестью. От былой уверенности, чуть не ставшей самоуверенностью, его теперь разделяла пропасть, перепрыгнуть которую невозможно. Из — за этого он вдруг почувствовал, как виски вновь стали пульсировать, а уши звенели так громко, будто военный оркестр играл рядом.
Ибо у него всё было по —
— Мой генерал!.. Что Вы намерены делать?
— Что же. Кадэр — мой правитель. И если он считает меня предателем, виновным во многих бедах республики… Пусть на моих костях будет лежать наша победа. Как и на костях тысячи других людей.
— Я считаю себя Вашим подданным, и готов выполнить любой Ваш приказ.
— Я не вправе отдавать Вам приказы, господин Оливье. Таким образом я подставлю Вас под удар.
— Что же, пусть так!
— Я лишь прошу у Вас… Сделать всё возможное, чтобы мой план отступления и перегруппировки был принят как основной. И, если можно… Моё предсмертное желание, если позволите. Телеграфируйте Аккерману, что я ушёл от Вас до получения сообщения, и нахожусь сейчас в Ставке. Сделайте это через… Двадцать минут после моего отъезда, хорошо?
— Если это малейшее, что я могу для Вас сделать… Я сделаю это!
— Благодарю Вас. Должно быть, пора прощаться.
Он встал со своего стула, гордо выпрямив спину. Теперь действительно было видно, что это гордый, немного авантюрный, но всеми уважаемый генерал. Он взял свою фуражку, поправил свой револьвер, и пошёл к двери. Оливье сопроводил его.
— Благодарю Вас за службу, господин Оливье. Жаль, что мы познакомились так поздно. И… Спасибо, что Вы выполнили мою просьбу, — он протянул тому руку.
— Я… Кхм… — вытерев выступившие слёзы, он пожал руку генералу, добавив: — Мне было приятно служить под Вашим началом.
Глава 16. Око за око
Глава 16. Око за око
Фрэнк шёл к месту встречи. Внутри него пылала злоба… Ему казалось, что сейчас сосуды не выдержат, и кровь хлынет потоками из его носа, глаз, ушей. Он шёл мимо пустых домов, бегущих людей… Туда, где его ждёт сладкая месть.
Он уже был близко. Фрэнк как раз подходил к тому парку, где Август встретился с ним впервые… Теперь он проклинал тот день. Он ненавидел себя за то, что ему не хватило сил выпустить себе пулю в голову.
А между тем, в городе творился настоящий кошмар. Западный фронт прекратил своё существование. Теперь бои там велись за каждую улицу, и углублялись всё сильнее… С каждым часом войска отступали назад.
Дома разрушены, повсюду шныряют вооружённые солдаты. Насилуют, убивают, разбойничают. Повсюду проводятся массовые расстрелы мирных жителей. А их опустевшие дома уничтожает артиллерия.
Это был своеобразный оркестр из различных орудий, который ни на секунду не умолкал. Ни у кого уже не было надежды, что спасение близко. Теперь все бежали к железнодорожной станции… А им в спину стреляли жандармы, ведь по пути на станцию многие проходили через площадь имени Кадэра, и присоединялись к восставшим.