Конец света отменяется!
Шрифт:
Мы распаковали наши горшки, надели на головы, уселись на келпи, он зашёл в реку так, что мы оказались под водой, и поплыли по Аруне два горшка вверх донышками.
Не скажу, что подводное путешествие мне хоть чем-нибудь понравилось, несмотря на то, что в той, прошлой, жизни об этом всегда мечтала. Всё равно ничего не видно. Никакого удовольствия. И дышать в горшке становилось всё труднее и труднее. Я думала только о том, как бы побыстрее вдохнуть чистый свежий воздух и, желательно, полной грудью.
Когда всё закончилось, я долго лежала на траве, рассматривая
Я обязательно что-нибудь придумаю, я сделаю этот лес безопасным. Эти грибы…
Жаркое южное солнце быстро высушило одежду и согрело тело. Пора в дорогу. Умом понимаю, но оттягиваю, оттягиваю момент вставания, как обычно по утрам. Я даже закрыла глаза, убеждая себя, что поднимусь ровно через 5 минут, как что-то защекотало у меня в носу. Я тихонечко взглянула из-под прикрытых ресниц. И что я вижу? Кощей лукаво прищурился и щекочет меня сухой травинкой. Садюга!
Я изловчилась и схватила его за руку:
— Поймала! Поймала!
Кощей вырвался и защекотал меня под мышками. Я завизжала, и мы покатились по траве. А когда остановились, губы его оказались так близко к моим…
— Эй! А спасение мира, что, откладывается? — выглянула из-за камня рыжая голова.
Вот так всегда, на самом интересном месте… Делать нечего, мы вернулись к реке. Спасать мир.
— Спасибо, что ты напомнил о нашей миссии, Люсьен. Но до моря теперь мы будем путешествовать по берегу.
— Замечательно! — обрадовался келпи.
— Верхом, — добавила я.
Люсьен посмотрел влево, вправо:
— Вы купили в селении упсов? Да нет, их бы грибы уже сожрали…
— Естественно, — изобразила я голливудскую улыбку. — Да и зачем нам упсы, ведь есть ты!
— Я!!! — вытаращил глаза келпи. — Двоих?! Не пойдёт! На суше вы очень тяжелые!
— Пойдёт. Ты конь молодой, крепкий.
— Не-ет. Нет-нет-нет и ещё раз нет! — заартачился рыжеголовый. — Я на суше быстро слабею, из сил выбиваюсь… Да и дышать я должен в воде! Я долго не дышать не могу!
— Будешь скакать около берега и наклоняться вдохнуть к воде. И вообще, чего ты воду мутишь? До моря уже рукой подать.
— Копытом, — поправил меня конёк, уныло выбираясь из воды.
Но, несмотря на свои жалобы, побежал довольно резво, рассказывая на ходу о похождениях своей матушки в подводном царстве. Ему и самому не терпелось увидеть все эти чудеса собственными глазами.
Как только мы въехали на пригорок, перед нашими глазами развернулась величественная панорама. Тёмно-синее море в серебристой дымке сливалось со сливочным небом, укрытым пеной из белых барашков-облаков. Бесконечные песчаные пляжи — и ни одного отдыхающего, загорающего, командировочного или туриста, ни единой живой души! Природа дышала первозданностью и невинностью, словно только что созданная великим демиургом. Даже жаль было нарушать это безмолвие. Но келпи, увидев море, задрал хвост и рванул изо всех сил вперёд, даже не обращая внимания на то, что скакать по песку не очень-то комфортно.
Довольно
Келпи на мгновение застыл, как бы пытаясь поверить, что всё это не сон, затем скомандовал:
— Да слазьте ж вы поскорее! Ждите меня здесь, никуда не уходите, а я быстренько разыщу морского царя.
И с радостным ржанием прыгнул в наплывающую волну.
Я разулась и пошлёпала по влажному песку.
— Быстренько у него вряд ли получится, море большое.
— Даже не верится, но у нас появилось впервые в этом мире реальное свободное время, когда от нас ничего не зависит, спешить некуда, и можно полностью расслабиться, — согласился Кощей.
— Обожаю, когда никуда не надо спешить.
И вообще я с детства обожаю море, его солоновато-горьковатый вкус, пахнущий йодом воздух, горячий песок, в который можно зарыться или построить сказочный замок. А от искушения покупаться меня не удержит ни одна причина, ни все, вместе взятые. Тем более, после верховой езды под палящим солнцем я разгорячилась, и морская прохлада манила меня изо всех сил.
— Кто куда, а мы к зайцам! — воскликнула я.
— Что? — не понял Кощей.
— Купаться буду, говорю.
Эльфийское бельё сойдёт за купальник. Хотя, даже если бы его не было вовсе, это бы меня не остановило.
Плаваю я довольно хорошо, могу русалочкой, могу одними руками или ногами, стоя или сидя. Могу даже зависать, лёжа на волне. Главное, сохранять в лёгких воздух, и вода держит тебя, как поплавок. Но от берега далеко обычно не отплываю. Разве в этом счастье? Счастье — играть с волной, лениво переворачиваясь, как дельфин, чувствовать, как вода ласкает твоё горячее тело.
Я поплавала и вернулась к берегу. Сейчас бы с удовольствием побрызгалась и подурачилась с кем-нибудь.
— Кощей, иди купаться!
— Спасибо, я недавно так накупался, что не скоро ещё захочется. Я лучше позагораю, — Бессмертный разделся и растянулся на берегу.
Пришлось мне тоже вылазить. Горячий песок с радостью отдавал тепло.
Шум прибоя действовал, как лучший психотерапевт. Я зарылась в песок и замерла в блаженстве. Только долго я лежать не умею. Вскоре опять побежала купаться. Так я сама себя и развлекала. Это не ялтинские пляжи, где яблоку негде упасть. Здесь всё — моё! Только Бессмертный упорно не совращался. Даже не смотрел на меня. Я для него кто: спутница, подруга, компаньонка, Неневеста…
Пришлось просто расслабиться и получить удовольствие от наших лучших друзей: солнца, воздуха и воды.
Так мы и отдыхали, пока в волнах не показалась рыжая лошадиная голова. Келпи утомлённо выполз наполовину на берег и превратился в человека.
— Ну, что там? Не томи, Люсьен!
— Карту я не принёс.
— Это мы видим. Царя нашёл?
— Нет, — отрицательно покачал головой келпи.
— Почему?!
— Там, под водой, сейчас война.
— И там война! — воскликнула я. — Что ж они там не поделили, рыбу, что ли?