Конечная История

Свиридкин Дмитрий Олегович

XXVIII

...Распластавшись на мягкой зеленой траве, в которой прыгали черные похожие на воробьев, словно игрушечные, птички, он вновь лежал без сознания. Где-то невда­леке весело журчала вода. Светало. Ночная тень медленно, но верно рассеивалась. Немного правее начинался лес, не непроходимый как большинство лесов Фенрота, в которых ежегодно пропадают по сто человек, а совсем небольшой лесок, за негустым переплетением ветвей которого вполне отчетливо прорисовывались очертания какого­-то большего белоснежного сооружения. Время от времени с ветки на ветку перепры­гивали какие-то маленькие серенькие пушистые существа, отдаленно напоминавшие белок.

С трудом разлепив глаза, встречая постепенно растворяющуюся полутьму, д'Эрмион медленно приподнялся на коленях. Очертания окружения пришли в норму, и он осмотрелся. Установив, что он здесь совершенно один и никакая опасность ему не угрожает, он поднялся в полный рост.

Вся его одежда вернулась к состоянию, в каком она была в тот момент, когда он шагнул в пропасть. Только грязная зелень травы добавилась на коленях. Опустив взгляд на землю перед собой, он увидел, свою шляпу, смятую, развалившуюся на тра­ве. Слабый, почти незаметный ветерок подергивал ободранное, но все еще красное перо. Он наклонился, чтобы поднять ее, и заметил в траве слабый блеск, в двух-трех шагах от него правее. Подхватив шляпу, он перескочил эти два метра в направлении сверкнувшего предмета. Остановившись, он увидел, что в траве лежал короткий сере­бряный клинок с сияющим сапфиром, встроенным в перекрестье рукояти, испещрен­ный множеством разномастных символов. Он показался ему необычайно знакомым, но он не мог вспомнить, где бы он мог его видеть. Подняв его, он всмотрелся в туманную синеву сверкающего камня. В памяти всплыл образ увиденного им удивительно похо­жего на него самого человека в белом. У него в руках был похожий меч, но только длиннее и более широкий. Д'Эрмион не мог сказать точно, как давно он встретил этого человека, было ли это час назад или уже несколько лет прошло, но он его помнил ясно.

На ясное утреннее небо, окрашенное в алые цвета поднимающимся из-за гори­зонта солнца, с запада надвигались величественные, наливающиеся свинцом тучи. Пахнул морозный ветер. Древние и совсем молодые деревца дрогнули, трава прижа­лась к земле. Только-только развеявшаяся тьма вновь нахлынула на этот зеленый островок на краю мира. Все только народившиеся тени исчезли в нависшем мраке чер­ных, непроглядных туч. Гром прокатился по земле, отражаясь от откосов горного хреб­та в нескольких километрах от этого места и зависая в воздухе.

Далеко впереди, там, где, если достаточно приглядеться, просматривается обыч­но живая и сверкающая, но сейчас несколько притихшая река, выросла темная, как и тучи, сопровождавшие ее, человеческая фигура. Словно цепи, при каждом его шаге звякали его стальные сапоги. Все усиливающийся, неистовый ветер, словно шедший по следам его, трепал полы мрачного одеяния. Нацепленная поверх балахона кираса беспрепятственно подпрыгивала при каждом его движении. Да, именно он, виновный абсолютно во всех злоключениях нашего героя, сейчас решительно и скоро прибли­жался к нему. Ошибки быть не могло - единственная в своем роде серебряная маска с зияющей трещиной на правой щеке, скрывавшаяся в тени глубокого капюшона, исто­чала холодное, мистическое сияние. В правой мертвой руке, закованной в стальную перчатку, он сжимал сухой корявый посох с горящим изумрудом в навершии. Удержи­ваемый за рукоять в левой руке его, изумрудный клинок скользил острием по земле, рассекая ее и оставляя пылающий след.

Грозный повелитель безмолвствующих, он приближался, и вместе с ним на этот маленький равнинный островок земли, отрезанный от внешнего мира лесной полосой, горным хребтом и быстрой рекой, надвигалась тень. Приклонившаяся зеленая трава покрывалась инеем, могильный

холод охватывал все живое. Все замирало в смертель­ном ожидании вблизи него, ибо уже своим существованием он нарушал все законы этого мира. Тысячелетний мертвец, обреченный своим собственным желанием на веч­ную жизнь, он должен был исчезнуть с лица земли еще тогда в чаще леса вблизи по­губленной деревушки, но нет... его вечность губит этот мир...

– Зачем?
– процедил сквозь зубы д'Эрмион, сжимая рукоять серебряного клинка, когда маг был в четырех шагах от него, - Чем я провинился перед тобой, что ты пере­черкнул всю мою жизнь? За что, Аластор?..

Маг замер на мгновение на месте. Обхватывающие посох, пальцы его, закован­ные в перчатку, дрогнули.

– Кто?..
– он медленно повел головой, и его светящиеся холодным голубым све­том глаза-звезды встретились со взглядом д'Эрмиона, по спине которого пробежала легкая дрожь.
– Мы... не знаем... этого... имени, - проскрежетал маг своим метал­лическим голосом.

– У меня больше ничего не осталось, - д'Эрмион отступил от него на полшага, все крепче сжимая рукоять клинка.
– Чего ты еще хочешь? Калечь судьбы других, а меня оставь в покое! Кто или что ты вообще такое? Аластор?..

Его вновь передернуло. Голубоватое свечение постепенно начало переходить в пурпурное.

– Разум того существа... умолк навечно...
– маг, оставаясь на месте, медленно поднял и направил острие своего клинка прямо на сердце отстранившегося еще на два шага д'Эрмиона.
– Мы - хранитель Пылающего Камня... Нам нужно... жить...
– его прерывающаяся речь была чем-то похожа на звук царапающего стеклянную поверх­ность гвоздя.

– Так живи и не мешай жить другим! Тебе и так дали бессмертие!

– Вместилище гибнет... Нам нужен металл, что послали Проводники... и новый... сосуд... Отдай Нам клинок и исполни предначертанное: восстанови с его помощью маску и займи место того, чье имя не звучало многие века... У камня должен быть вечный хозяин и хранитель... Мы - его хранитель, и Нам нужно новое вместилище... Будь им и сохрани свою никчемную жизнь.

– У меня нет ни желания, ни веской причины становиться безвольной куклой ради каких-то игр неизвестных мне сил, так что я, пожалуй, откажусь. Можешь забрать эту железяку - она мне и даром не нужна, - а я пойду отсюда, - д'Эрмион протянул руку с мечом в сторону Хранителя, - бери и прощай навек.

– Выбора нет. Ты исполнишь Нашу волю или умрешь. Нет смысла противиться. Ты уже в нашей власти. Прими Нас и свою судьбу, - фиолетовое пламя его глаз сме­нилось кроваво-красным и пульсирующим.

– Вы, конечно, как хотите, но я попробую, - усмехнулся д'Эрмион и, произведя внезапный выпад в сторону вновь начавшего приближаться мага, заставив его тем самым отскочить на полшага назад, и бросился бежать в сторону белого сооружения, скрывавшегося за верхушками деревьев. Зеленоватая молния со свистом пронеслась мимо, разорвав на части ствол какого-то остролистного дерева, по нелепой случайно­сти оказавшегося у него на пути.

Д'Эрмион проскользнул в густую лесную стену и машинально срубая препят­ствующие ветки, словно пытавшиеся схватить его своими тонкими, но прочными паль­цами. Грубые бурые корни, торчавшие местами из почвы, но как назло эти места ока­зывались на его пути, заставляли спотыкаться и будто бы пытались опутать его. Чер­ные тучи, извергающие молнии, следовали за ним, поглощая все позади него и пытаясь накрыть своею пеленою и его самого. Оглушительный громовой раскат прокатился по земле. Разыгрался ливень. Холодные серые капли хлестали, словно плети, по лицу.