Конечно, это не любовь
Шрифт:
— У нас сменилась власть.
Она не собиралась говорить о том, что спасала Шерлока Холмса, его брата и друга.
— Мой визит в Шеринфорд оказался весьма кстати — особенно когда выяснилось, что крепость больше не охраняется, — Гермиона встала со стула и сложила руки на груди. — Шеринфорд утратил свое значение. Он должен быть закрыт. Он опасен, в первую очередь для вас. Разрешите небольшую демонстрацию?
Гермиона достала палочку и жестом, похожим на две сцепленные бесконечности, перечеркнутые руной из славянского алфавита, вызвала иллюзию — труп человека с посеревшим, потрескавшимся
— Это — нападение обскура. Ребенка, потерявшего контроль над магией. Вам повезло, что в Шерифнорде был всего один, и слабый.
— Ваши дети совершают убийства? — спросил лорд Риверс.
К счастью, это был именно тот вопрос, которого Гермиона ждала.
— Магия. Ребенок не виноват, подавляемая магия рвется на свободу. Видите ли, лорд Риверс, чтобы сровнять это здание с землей, мне не нужны бомбы или другие устройства, достаточно мысли — и магии. Это большая сила. В лаборатории Шеринфорда ставились бесчеловечные опыты, но они бесполезны. Магия не сводится к генам или особенностям организма. И немагам ее лучше не изучать. Мистер… — она проглотила имя Майкрофта, — Холмс вчера познал на себе последствия взаимодействия с достаточно слабым волшебством. И ему, насколько я могу судить, не понравилось.
— Я не вижу причин препятствовать тому, чтобы МИ-7 забрало контроль над Шеринфордом, — безэмоционально ответил Майкрофт.
Гермиона все-таки сделала один вдох глубже остальных — почему-то ей стало очень страшно.
— А ведь вы испуганы, мистер Холмс, — как-то в сторону сказал мистер Оливер. — Что говорит в вас: расчет или эмоция?
На лице Майкрофта не дрогнул ни один мускул, он ответил сухо и даже брезгливо:
— Эмоция? Вы знаете мое отношение к принятию решений под влиянием эмоций. Вопрос Шеринфорда требует решения, и то, что я оказался одним из заложников…
— Заставляет вас смотреть на ситуацию предвзято, — прервала его леди Смолвуд.
— Шеринфорд принадлежит правительству Великобритании. И мы в состоянии удерживать контроль над ним. Я против, — лорд Риверс откинулся на спинку стула.
Леди Смолвуд вздохнула:
— Я против.
Мистер Оливер молчал почти минуту, прежде чем присоединить свой голос к остальным. Гермиона не позволила себе запаниковать или хотя бы напрячься.
— Прежде чем принимать решение, я предлагаю вам вспомнить, — она добавила в голос жесткости, словно разговаривала не с политиками, а с преступниками, — что в наших силах закрыть Шеринфорд чарами ненаносимости, что сотрет его со всех карт и уберет со всех радаров, — она оперлась рукой на стол и продолжила мягче: — наши миры сосуществуют на одной территории уже давно. Наше сотрудничество основано на соблюдении определенных требований, в частности, магглы не изучают волшебство, не пытаются разобраться в механизмах его работы. Шеринфорд — это угроза нашему сотрудничеству и мирному сосуществованию.
В кабинете снова воцарилась тишина. Гермионе очень хотелось бы глянуть на Гарри и почувствовать его поддержку, но она не имела права это сделать — она была властью волшебной Британии.
Запоздало, глупо пришла мысль о том, что она совершила ошибку, поддавшись на уговоры Кингсли. Он должен
Она чуть подняла глаза и встретилась взглядом с Майкрофтом. Его лицо оставалось все таким же отстраненным, но в темных глаза на мгновение зажглась и тут же потухла искорка одобрения. Он едва заметно наклонил голову.
Шерлок утверждал, что на совещании возникнет ситуация, когда положение Майкрофта окажется под угрозой, он был уверен, что кто-то из трех самых близких к нему людей попытается лишить его влияния на британскую политику. И Гермиона понимала, что, если Шеринфорд удастся отстоять ценой благополучия Майкрофта, это будет пиррова победа. Правда, пока все было спокойно — почти, если не считать болезненного замечания об испуге.
— Вы оказываете давление, — жестко сказал лорд Риверс.
— Я озвучиваю факты, — Гермиона поймала его колючий взгляд.
«Видеозапись будет зашифрована», — так сказал Майкрофт, имея в виду другое: видеозапись ведется. Он предупредил ее, что каждое слово и каждый жест будут зафиксированы. Применить магию — значит, скомпрометировать себя, поставить даже то шаткое сотрудничество с магглами, которое есть сейчас, под угрозу.
Мистер Оливер спросил:
— Что вы планируете сделать с островом, если он вернется к вам?
— Мы заберем тех узников, которые связаны с нашим миром, вернем вам — ваших. Шеринфорд исчезнет с карт, его помещения будут переоборудованы под тюрьму взамен устаревшего Азкабана.
Едва заметно в кармане завибрировал телефон — можно было не сомневаться, что это сообщение от Шерлока. Но Гермиона не могла прочесть его прямо сейчас.
— Есть альтернатива, — проговорил Майкрофт. — Возможно, она покажется вам более… подходящей. МИ-7 забирает из Шеринфорда своих людей и устраняет все уровни магической защиты. После этого Шеринфорд становится одной из рядовых тюрем Британии.
Это был выход, причем именно тот, которого желала Гермиона. Шеринфорд не был нужен волшебникам — Азкабан полностью выполнял свои функции, а его размеры как раз подходили для того, чтобы содержать преступников-магов. Он не переполнялся, но и не пустовал. Шеринфорд значительно сложнее охранять, он ближе к берегу, его защитные системы придется полностью перестраивать — а это дополнительные расходы. В отсутствие волшебства он станет просто крепостью, тюрьмой, как Пентонвиль, и уже не будет представлять никакой угрозы.
— Я поддерживаю ваше предложение, мистер Холмс, — кивнула Гермиона.
Возражений не последовало.
Черновая договоренность была зафиксирована на бумаге немедленно.
Гермиона ответила на короткое рукопожатие Майкрофта, чувствуя между тем, что начинает нервничать все сильнее.
Шерлок редко ошибался, почти никогда. Телефон в кармане, кажется, обжигал сквозь несколько слоев ткани. Что-то должно было произойти. Но ничего не происходило.
Гермиона убрала свой экземпляр бумаги в сумочку, еще раз ответила на все формулы вежливости.