Конфайнмент
Шрифт:
— Прибыл Его Высокопреосвященство, — послышалось сзади.
Митрос взглянул на часы.
Семь сорок два. Рабочий день президента начинался, как правило, в восемь. Сегодня он почему-то решил прибыть во дворец раньше.
— Никас, сколько сегодня в охране?
— Двадцать четыре. Плюс двое сопровождающих архиепископа.
«Сегодня, — мелькнула в голове внезапная мысль. — Всё случится сегодня. И очень скоро».
Димитриос развернулся к другу.
— Вскрыть оружейную. Выдать всем дополнительные магазины. Гранаты — кто сколько
— Дим, ты уверен? — опешил приятель.
— Выполнять, лейтенант! — рявкнул Димитриос.
— Есть, господин капитан! — вытянулся во фрунт Никас…
Четырнадцать лет Митрос и его друг служили в охране президента республики. За это время на острове много что изменилось. К несчастью, изменения коснулись и отношений между, казалось бы, близкими соратниками и друзьями, вместе когда-то боровшимися за независимость. Старая добрая ЭОКА из организации бойцов-патриотов мало-помалу превратилась в организацию националистов фашистского толка, требующих энозиса любой ценой. Нет, в душе многие граждане Кипра были не против воссоединения с материковой Грецией, но платить за это большой войной никому не хотелось.
А война случилась бы обязательно. Проживающая на Кипре многочисленная турецкая община с энозисом никогда не смирилась бы. Во внутриостровной конфликт гарантированно вмешалась бы Турция, и предугадать, к чему бы это всё привело, сегодня никто не мог.
Движение неприсоединения, которое возглавлял архиепископ Макариос, ставило во главу угла единство республики, считая, что худой мир лучше доброй войны, а «разрезанный» по-живому остров хуже, чем относительно мирное сосуществование двух общин, уже перемешанных так, что разделить их можно было теперь только силой.
Бывшие товарищи по ЭОКА считали Димитриоса и Никаса предателями. Те в ответ просто пожимали плечами. Они давали присягу служить народу и государству, а не отдельным политикам, и нарушать её не собирались. Если президент избран народом, то и отстранить его от должности тоже может только народ, а вовсе не рвущаяся во власть оппозиция, даже если её поддерживают командиры Нацгвардии…
— Что происходит? Откуда здесь дети?
— Школьная делегация из Египта, сэр, — пояснил боец, дежурящий около главной лестницы. — Его Высокопреосвященство ещё вчера пригласил их на экскурсию по дворцу.
— Хм… А почему я не в курсе?
— Приглашение шло по церковной линии, господин капитан. Нам о нём сообщили… три минуты назад. Секретарь президента. Лично.
— Бардак! — выругался Димитриос.
«Почти как у нас», — проскользнула странная мысль.
Капитан на мгновение замер.
Мысль была не его.
А чья?
Неожиданно вспомнилось, что нечто подобное с ним уже происходило. В августе 1960-го, в День Независимости, когда им с Никасом срочно понадобилась машина. Тогда на позаимствованном у британцев «Виллисе» они отвезли жену Никаса в госпиталь Святой Параскевы…
Группа школьников, возрастом
— Анна?! Ты что здесь делаешь?
— Ой! Дядя Митрос! — всплеснула руками девочка. — А меня тут ребятам из Каирской гимназии попросили помочь, вот я и…
— Кто попросил? — сдвинул брови Димитриос.
— Ну… — Анна остановилась и виновато пожала плечами.
— Понятно, — кивнул мужчина. — Отец знает?
— Да! — вскинула голову девочка.
Митрос поморщился, но в споры вступать не стал.
— Ладно. Иди. Только я очень тебя прошу. Надолго тут не задерживайтесь. Понятно, к чему я?
— Я всё поняла, дядя Митрос. Обещаю, что мы ненадолго.
Сказала и бросилась догонять группу.
Капитан проводил её взглядом и тяжко вздохнул.
Запретить он не мог. Мог только надеяться, что всё обойдётся.
«Зря», — прозвучало опять в голове.
— Почему зря? — невольно вырвалось у Димитриоса.
Стоящий рядом боец удивленно покосился на командира.
«Потому что штурм начнётся минут через десять», — сообщил внутренний голос.
Мысленно выругавшись, капитан бросился в оперативную комнату. Она находилась в том же крыле, что и кабинет главы государства.
— Срочно соедини с казармой Нацгвардии!
— Не отвечают, — растерянно проговорил дежурный, отрывая трубку от уха.
— Давай внешний пост!
— Секунду! — дежурный переключил коммутатор и нажал на клавишу. — Есть сигнал!
— Центральный. Капитан Русос, — приняв трубку, бросил Димитриос.
— Внешний. Сержант Кириакос.
— Обстановка?
— Пока всё спокойно, сэр… Что?.. — в наушнике было слышно, как он что-то спрашивает у напарника. — А, чёрт! Господин капитан, докладываю. На шоссе Мегару наблюдается колонна бронетехники. Движется в нашу сторону.
— Значит, так, сержант. Прямо сейчас отходите от КПП к запасному посту, продолжаете наблюдать. Если будет попытка таранить ворота, даёте предупредительный в воздух. Если не помогает, бьёте на поражение. При неравенстве сил отступаете к главному зданию. Приказ понятен?
— Так точно, сэр! Отходим. Предупредительный. На поражение.
— Выполнять!
— Есть…
Димитриос положил трубку и повернулся к дежурному:
— Громкую связь!
Щёлкнула клавиша. Капитан склонился над пультом
— Внимание всем находящимся на территории комплекса! Говорит капитан Русос. В ближайшие минуты возможен штурм дворца вооруженными силами мятежников. Предупреждаю: это не учения. Гражданским лицам приказываю собраться в северной части западного крыла. Эвакуация будет производиться через северные ворота. Лейтенанту Смирниадису — срочно прибыть на центральный пост. Повторяю. Это не учения. В ближайшие минуты может произойти вооруженное нападение на дворец. Всем гражданским собраться в северной части западного крыла.