Конкурент мой
Шрифт:
– Ничего существенного. Ты бы лёг, поспал немного в своём кабинете. А я пока побуду с ним.
– Ты уверен, что…
– Уверен. Иди отдохни.
– Если только пару часов. Тебе может понадобиться моя помощь, – крестник устало потёр лицо руками и направился, было, к двери, но на пороге замер. – Странная тишина. Это что-то… «Сфера»?! Крёстный, что ты задумал?! Нет!!! Не смей!!! Ты уйдёшь вслед за…
– «Ступеффай!» – да, Драко, я знал. Знал, что глубокое погружение в разум умирающего под страхом смерти запрещено всеми магическими законами. Знал, что дело здесь не в политике, а в необходимости. Потому что только треть решившихся на подобное
Подхвативший падающее тело Драко Уизли осторожно вынес его из палаты. А я, для большего удобства скинув мантию и оставшись в одной не первой свежести рубашке и брюках, быстро вывел на листе пергамента: «Если я потеряю разум, ты знаешь, где найти яд». Малфои позаботятся, чтобы моё тело не вело растительного существования. Всё! Теперь можно было приступать к главному. Я в последний раз вгляделся в бледное, измученное лицо Гарри, с залёгшими вокруг глаз тёмными тенями: «Потерпи. Я уже иду», устроился поудобнее на постели, обхватил ладонями его голову и, убрав все блоки, направил своё сознание в его разум. Это было против всех правил Легиллименции. Ментальный маг никогда не связывал напрямую своё сознание с разумом обследуемого, только посылал специально направленные мысленные удары, но это был единственный шанс узнать, что же всё-таки произошло в квартире Ромеро.
Первым пришедшим чувством была всепоглощающая БОЛЬ. Тело Гарри из последних сил сопротивлялось сжигавшему его изнутри яду, а вот сознание… Его разум погрузился в небытие настолько глубоко, что я не сразу смог в него пробиться. Ужас на мгновение пронзил всё моё существо. Джокер медленно, но верно ускользал за грань. Ещё пара часов, и… Я запретил себе об этом думать и, оставив бесплодные попытки достучаться до его воли и сознания, погрузился в воспоминания последнего дня…
Аэрозоль с наркотиком. Притворство. Разоблачение. Отравление. Подслушанный разговор. Узнавание. Мучительный выбор между собственным спасением и моей жизнью. Бесконечный путь до вожделенного передатчика. И чувства… Чувства… Чувства… Любовь. Страх. Решимость. Любовь?! На секунду в моей душе вспыхнула радость, но через пару минут его бьющееся в агонии сознание начало поглощать моё, затягивая, словно в воронку… Силы сопротивляться этому притяжению таяли с каждым мгновением, как снег на ярком солнце. Как я мог уйти и бросить его в этом кошмаре? Как? И вот, когда моя воля сломалась под гнётом чувств и эмоций, всё тело пронзила жуткая, выворачивающая мышцы и суставы наизнанку боль, мгновенно вырвавшая сознание из смертельно-опасного водоворота и возвратившая его в бренную оболочку, корчившуюся на полу реанимационной палаты.
– «Круцио!!!»
– Миона, хватит!!! Ты убьёшь его! – голос крестника прорвался через мутную пелену боли.
– Если мы не вытащим его из этого состояния, он всё равно умрёт! Как вы этого не понимаете!
– Стой, Герми!!! У него веки дрогнули…
– Слава Мерлину!!! Профессор! Профессор! Вы снова с нами?! – боль тотчас же пропала. По моим щекам весьма ощутимо прошлась оплеухами маленькая, но сильная женская ручка. Кто бы сомневался. Мисс Грейнджер. Ни у Драко, ни у Уизли-младшего решимости бы не хватило применить Второе Непростительное для приведения меня в чувство. Но предаваться праздным размышлениям было некогда. Очередная затрещина и ощутимая встряска окончательно привели меня в себя:
–
– Почти час. Вы видели, кто это сделал?
– Видел. Мистер Уизли, сотрите с палочки вашей подруги следы Непростительного и уничтожьте все следы его применения. Мисс Грейнджер, подготовьте зелье и артефакт для транспортировки. Драко… погружай Гарри в «Стазис».
– Но, крёстный, если мы сделаем это, через три часа, когда заклинание прекратит действие, у него будет только час, чтобы…
– У него и сейчас только час! Потом разум погибнет!
– Вы хотите выменять «Лик Вечности» и готовое зелье на антидот? – ведьма уже настраивала созданный ею портключ на перемещение в мою лабораторию.
– Да. У нас нет времени на шантаж.
– Но, крёстный, создание Философского камня – мечта твоей жизни!
– Была. Приоритеты изменились: без Гарри мне не нужна эта слава. Пусть… они ею подавятся! – невербальные Очищающие и Бодрящие чары привели меня в относительный порядок. Выглядеть отчаявшимся и готовым на всё неудачником мне сейчас было не с руки. Когда я закончил, тело Гарри уже окутывал серебристый кокон заклинания.
– Кто это был? Кто это с ним сделал? – холодный голос рыжего гриффиндорца не обещал ничего хорошего Вольфбергу и его прихлебателям, но… месть была нам сейчас «не по карману». Хотя, подстраховаться всё же стоило.
Нашарив на стеллаже первый же попавшийся пустой фиал, я взмахом палочки извлёк серебристую нить воспоминаний об увиденном мною в памяти Джокера и поместил её во флакон:
– У Драко есть артефакт, способный определить, жив ли я. Воспоминания вы просмотрите и передадите Шеклболту, только если меня убьют, или если я не вернусь через два часа, и ни при каком другом случае. От этого зависит исход дела.
Крестник уже протянул руку к фиалу, но я, передумав в последний момент, отдал флакон волшебнице:
– Я надеюсь на ваше благоразумие, мисс Грейнджер.
– Не волнуйтесь, Мастер, мы всё сделаем.
– Отлично, – мне с трудом удалось отвести взгляд от сверкавшего кокона «Стазиса». Пора было отправляться. Вихрь аппарации привычно подхватил уставшее тело и вынес меня прямо к главному входу в штаб-квартиру Гильдии.
Магистр Вольфберг обнаружился в своём кабинете, как раз в разгар очередной ссоры с Главой Гильдии:
– Магистр Лонгран, мне срочно необходимо поговорить с магистром Вольфбергом.
– А-а-а, Сангре! Что, небось, рады до безумия, что втравили нас в неприятности с Авроратом?! – старик по обыкновению брызгал слюной и размахивал руками, но мне было сейчас не до его истерик.
– Северус, что-то случилось? Вы так бледны…
– Да, магистр, кое-что случилось… – мощный «Ступеффай» на время «успокоил» Лонграна, а брошенные на дверь Запирающие чары редкой модификации обеспечили нам конфиденциальность.
– Мастер Сангре, вы в своём уме?
– В своём. А вот вашего поведения, я, признаться, понять не в состоянии. Зачем, Пауль? Полгода, максимум – год, и Лонгран сам не смог бы больше выполнять обязанности Главы Гильдии. Это было ясно всем. Зачем было заваривать всю эту чёртову кашу? Подставлять меня? Травить Джокера? Если уж вам так нужен был «Лик Вечности», то зачем вы рассказали мне, что он в Перу? Я ни за что не поверю, что вам так уж трудно было найти высококлассных специалистов для его захвата.