Конъюгаты: Три
Шрифт:
– Да, прости. Это из-за твоего косноязычия.
– Нет, сам не знаю, как это происходит. Вот, ты думаешь, что ты мне неприятен.
– Но так же. И кому бы.
– Это не совсем так. Я удовлетворительно отношусь и к тебе, и к Калитке, и к сеньорите. Особенно сейчас.
Замялся.
– Ведь, если бы я не встретил вас тогда, мне кажется и Аэлитку я бы никогда не встретил. То есть. У меня такое ощущение сейчас. Когда она исчезла из моей жизни. Как будто вы – единственное доказательство нашей, если так оно было, любви.
Хрисанф, видя видимое тяжёлое волнение друга,
– Щедро. Но что и следовало ожидать от тебя. Приезжай сегодня вечером к нам, с сыновьями познакомлю, со Стефаном.
– Это ещё кто?
– Мы будем ждать с Далилой и детьми.
Глава 11
Хрисанф находит жену в детской в то время, когда та делает громкое устное замечание старшей дочери, Урсуле. Попросту говоря, ругает. Агний подходит к ней сзади, обнимает и, заступаясь за свою любимицу, шепчет Далиле в ухо, чтобы она так не делала. У него пунктик по воспитательному процессу. Он думает, что если дети будут слышать, как ссорятся родители, то получат психологическую травму (по максимуму), или в будущем будут испытывать трудности в создании отношений (особенно, семейных). В принципе, супруга разделяет его точку зрения, но они оба совершенно об этом забывают, когда устраивают разборки пусть и в других комнатах, потому что иногда бывает так громко, что домашние не могут не услышать эти отнюдь не идеальные воркования.
Ещё одно странное обстоятельство у Кирсановых: несмотря на то, что Далила – не совсем авторитетное существо, не особо способное на влияние, подчинение, обольщение и так далее, их совместные отпрыски (просто чудо как) слушаются её чуть ли не во всём и практически не доставляют ей никаких хлопот, кроме той естественной заботы, что это потомство, и что это живые создания и имеют свой человеческий райдер. Это даже немного удивляет её мужа, хотя он воспринимает это, как само собой разумеющееся больше всех.
Она же – мама. Так и должно быть. Что тут такого.
Тут же происходит небольшая драка между Урсик и Милой и Хайджи, которые скооперировались против "гнёта" сестры и, так сказать, набросились на неё вдвоём. Однако Хайджи, как союзник, оказалась слабовата в интригах, а Мила не столь сильна физически. Урсула забила мятежников в дальний уголок и вдобавок покидала в них мягкими игрушками и слегка поцарапала лоб "невинной" обидчице (Милке, то есть).
Агний этот момент пропустил, так как он тоже был всего лишь навсего пусть позднекрокусным, но среднестатистическим отцом, потому что отвлёкся на беседу с женой на "очень важную тему".
Уставши от боевых действий, девочки упали в бассейн с шариками и заснули. Хрисанф увидел, что на Урсуле платье принцессы, туфельки без каблуков (но туфельки) и маленькая корона на голове, съехавшая на бок, проворчал вполголоса, зачем де Виктория напялила на крошек неудобную, вредную одежду. Он подошёл к малышке, чтобы снять поясок, корону и небольшую мантию, в которой она могла запутаться во сне.
– Стой. Не надо.
– Что не надо.
Агний пусть и считался на работе франтом и имел внушительный, постоянно обновляемый и сортируемый богатый
– Оставь так.
– Тише. Но это же жмёт. Видишь, как она расчесала руки. У неё кожа такая же чувствительная, как и у тебя.
– Ничего подобного. Её это вообще не парило.
Кирсанов не понял, но потихоньку, украдкой освободил дочку от казавшегося ему маскарадно-некомфортного одеяния, заменив на мягкий текстильный гарнитур.
– Агний, они уже привыкли. И это из-под машинки Никиты. Викки с ним сами выбирали ткани, так что не балуй их. Они – девочки. Пускай носят, что и должны носить женщины.
– Далила, не примеряй к себе. Это же дети. Они маленькие ещё. Успеют потом запастись тряпками.
– Всё равно. Не надо их жалеть.
– Не пытайся вырастить из них балерин, потому что сама не такая. Я не могу смотреть, как они мучаются (пытается говорить шёпотом, поскольку тревожится, что даже во сне их могут расслышать).
– Ну, Агний, ты всё портишь. Я просто хочу, чтобы они были девочками-девочками, как и полагается.
– И наступаешь на ту же швабру, что многие новоиспеченные родаки. Сама же говорила, что ты – не самолёт, раз родилась там. Почему навязываешь дочерям эту стереотипность.
– Ладно, хватит спорить, я устала. Уложи их. Я пойду к себе.
Через час Хрисанф находит её в её рабочем кабинете. Она делает вид, что работает над своими трудами, но, честно, прикрывшись бугамами, общается с подругами по мессенджеру, копается в телефоне и откровенно пинает балду.
– Далила, сегодня на ужин придёт Арсен.
– Ой, этого мне ещё не хватало.
– Он – муж нашей крестной. Фактически, он станет крестным всем нашим детям.
– Ну и обслуживай его сам. Я буду занята.
– Это чем? Опять намылилась по клубам?
– Штаа?! Вообще-то, я уже давно не в том возрасте, чтоб клубиться.
– Тогда веди себя соответственно, раз ты такая взрослая.
Агний подходит к её столу и кладёт перед ней лист с мелким шрифтом. Она, даже не глядя, смахивает бумагу на пол.
– Да-ли-ла.
– Что ещё?
– Я случайно смотрел твой телефон. Я не против, что ты пойдёшь туда на встречу. Но почему ты мне ничего не сказала?
– А тебе это было интересно? Отвечаю сама же: не думаю. И это некрасиво – подсматривать.
– Это вышло случайно. У нас же почти одинаковые. Я впопыхах схватил. Ты же везде оставляешь.
– И что, мне теперь не идти на эту тусу?
– Нет, конечно, надо идти. Но это же выпускники. Можно было вместе пойти.
– Ещё чего не хватало.
– Но почему?
– Потому что.
– Ты даже не думала.
– А что тут думать. Если все притащат своих супругов, это будет не так. Это будут крестины какие-то. Смотрины и тому подобное.
Агний поднял листочек и вновь положил его перед ней.