Король Бонгинды
Шрифт:
– Локс, - сказал Селби.
– Вы - вор и вращаетесь в обществе воров. Вряд ли в Лондоне найдется хоть один преступный тип, которого бы вы не знали.
– Как и вы, сэр, - подчеркнул Локс.
– Я не могу сообщить вам ничего нового. К тому же я слишком стар, чтобы идти в осведомители.
– Я не собираюсь превращать вас в доносчика, - сказал Селби.
– Я хочу знать одну вещь, которая вам, наверняка, известна. Нет ли среди ваших знакомых человека, который носит перстень с камеей?
– С чем?
– спросил удивленный Локс, который плохо
– С камеей - маленькой, овальной...
– Понимаю, - перебил Локс.
– Как брошки, которые носят квартирные хозяйки. Чем больше камея, тем жиже суп вам подают! Нет, я не знаю никого, кто носит украшения подобного рода. Я считаю, что люди, которые носят на себе драгоценности, стоят на низшей ступени развития. А как зовут человека, которого вы ищете?
– Я не знаю, как он себя называет. Может быть Кинтон.
Локс покачал головой.
– Никогда не слыхал о Кинтоне. Я знаю Уинтона, специалиста по краже скота, господина по имени Минсинг...
– Этого зовут Кинтон.
Локс снова покачал головой.
– Не знаю, никогда не слыхал, сэр.
Когда Селби ушел, мистер Локс еще долго сидел на скамейке парка, рассеянно глядя в пространство. Ибо он не только знал, что такое перстень с камеей, но знал и человека, который носит такой перстень...
Глава 12. Человек с перстнем
Если верить бланкам Маркуса Флита, его контора открыта с 10 до 4 часов. Но те, кто хорошо знали его привычки, не колеблясь заходили и до 10 часов, и после закрытия. Было ровно без четверти шесть, когда мистер Локс робко постучал в дверь первой комнаты. Раздалось резкое приглашение войти.
– Мистера Флита нельзя видеть, - сурово сказала секретарша, увидев Локса.
– Вам же было сказано, чтобы больше не приходили! Мистер Флит ушел домой.
– Тогда принесите его обратно, ангел, - сказал мистер Локс.
– И улыбнитесь же бедному Голди! Если бы вы знали, как улыбка красит человека, вы бы отвинтили свое лицо и приставили новое. Вы не смотрели на себя последнее время?
– заботливо спросил он.
– Посмотрите как следует. В следующий раз я принесу вам зеркало.
– Не желаю больше слушать ваши наглые разглагольствования! Я вам сказала, что мистера Флита нельзя видеть, и кончено! Он дал строгий приказ вышвырнуть вас вон, если вздумаете явиться.
– Попробуйте, - сказал Локс.
– Не забывайте, что я могу прийти в ярость, если меня разъярить. Лучше, голубка, пойдите и скажите Маркусу, что Голди ждет его.
Девушка вышла. Голди услышал:
– В таком случае попросите его сами. Я не желаю разговаривать с этим грязным старым вором!
– Это я!
– сказал Голди, быстро входя в комнату.
– Я здесь, Маркус.
– Что вам нужно?
Голди величественно махнул в сторону девушки.
– Я не хочу говорить при этом ребенке.
Девушка вышла и захлопнула дверь с такой яростью, что было удивительно, как не разбились оконные стекла.
– Сердитый нрав - порок в женщине, - невозмутимо сказал Голди, усаживаясь
– Оставьте ее в покое, - отрезал Маркус сердито.
– Для чего вы пришли? Мне нечего вам дать, и я не стану ничего у вас покупать. Вы - полицейская приманка. Прошлый раз вы привели сюда полицию и думали, что поймали меня, жалкий ублюдок!
Голди переждал поток ругательств, потом вытащил из кармана два билета по сто долларов и положил на стол.
– Что вы хотите этим сказать?
– проворчал Флит.
– Фальшивые, - сказал Локс, подвигая бумажки к Маркусу.
– Вы хотите сбыть их мне?
– спросил тот.
– Те, что я дал вам, были настоящие американские доллары.
– Я знал, что вы жулик, - сказал Голди.
– Ваша слава вышла далеко за пределы Лондона. Но меня вы не надуете. Я сделан из огнеупорного материала. А какой у вас хорошенький перстень с камеей! Ай, ай, как он под стать вашей красивой руке!
Мистер Флит быстро спрятал руку.
– Я знал человека, который носил перстни с камеями, - продолжал Локс, как бы вспоминая. Настоящий преступник был... Один из избранных в нашей профессии. Некий Кинтон. Я говорил о нем сегодня с одним сыщиком.
Бледное, одутловатое лицо Маркуса Флита стало еще бледнее. Губы задрожали. Он крепко ухватился за край стола, так что суставы побелели от напряжения.
– Этот Кинтон был настоящий джентльмен. Он не стал бы мне сбывать эти фальшивые бумажки. Он бы помахал своим перстнем с камеей и сказал: "Голди, я виноват, что причинил вам неприятности. Вот ваши две сотни и еще пять в придачу".
Флит облизал сухие губы.
– Если я ошибся, готов исправить свою ошибку.
Он подошел к сейфу, вытащил несколько бумажек и не считая, бросил их на стол. Голди подобрал и тщательно пересчитал.
– Шестьсот долларов, какой подарок! Сам Кинтон бы так не расщедрился!
– Оставьте в покое вашего Кинтона. Я не желаю ничего знать о ваших друзьях и не желаю, чтобы меня сравнивали с ними. Понимаете, Голди? А если будете еще говорить с вашими сыщиками о камеях, то имейте в виду, что я не ношу перстня с камеей.
– Он протянул руку. Перстень исчез. Он спрятал его в сейф, когда доставал деньги.
– Мне надо работать. Вы задерживаете меня. Можете больше не приходить. Гусыни не несут яиц больше пяти раз в год.
– Гусиные яйца вкусные, - пробормотал Голди.
Он уже был около двери, когда Флит его окликнул.
– Я не хочу ссориться с вами. Такие люди, как мы, должны дружить. Я хочу дать вам работу, Голди.
Глава 13. Доктор встречается с Ужасом
Гвенда Гильдфорд провела чудесный день. Для Билля Джойнера он был тоже прекрасным, хотя и не слишком производительным. Горе его героини требовало утешения, а издатель, которому выпала честь дать миру этот рассказ о "любви и самопожертвовании", был еще более настойчив. Поэтому, еще долго после того, как Гвенда легла спать, Билль сидел в жилете за столом и с поразительной скоростью исписывал страницу за страницей.