Королева Тирлинга
Шрифт:
Когда она повернулась к нему, её лисьи глаза полыхнули ярко-красным. Томас подался назад, пытаясь выкарабкаться из постели, и она засмеялась настолько зловещим смехом, эхом отразившимся от стен спальни, что его всего пробрало.
Его глаза болели, он видел лишь красный туман слева от себя. Его тело горело ещё сильнее. Но физическая боль не шла ни в какое сравнение с накрывшей его волной отвращения к самому себе. Ловкач получит свою информацию: на это не уйдёт много времени.
– Зачем ты хочешь это узнать? – спросил Томас заплетающимся языком: скорее всего, это она сделала так, что он чувствовал себя
– Элисса мертва. Какое теперь это имеет значение?
– Никакого, - с улыбкой ответила она.
И хотя ему никогда не удавалось понять, что у неё на уме, он сразу почувствовал, что эта информация имела для неё очень большое значение. Она очень хотела получить ответ и знала, что он ему известен. Это был его единственный козырь, и он даже не сомневался: если он ей всё расскажет, то она, наверняка, убьёт его.
– Я не знаю, - ответил он.
Дьявольский свет в её глазах погас, и внезапно она превратилась просто в красивую женщину, которая лежала с ним в одной постели и доставляла ему удовольствие. Он сохранил одну тайну, но все остальные бастионы пали: она вытянулась перед ним, и он согласился найти и убить дочь Элиссы, свою племянницу. Он даже помнил, как входил в неё и, тяжело дыша, проклинал другую королеву, которая была похоронена в её могиле много лет назад. Но Красная Королева поняла. Она всегда всё понимала и дала ему то, чего он хотел.
– Ну что, Томас?
Бывший Регент поднял затуманенный от слёз взгляд на Ловкача. Время простиралось на годы назад и на годы вперёд, но ничто из того, что происходило в будущем, не могло стереть дела минувших дней. Такой порядок вещей казался Томас чудовищной несправедливостью даже сейчас, когда он знал, что жить ему осталось лишь несколько минут. Собрав всё то немного, что осталось от его храбрости, он сказал:
– Я расскажу тебе всё, что знаю о ней, если ты снимешь маску.
Ловкач отвернулся и быстро оценил происходящее позади него. Прищурившись, Томас с трудом сквозь слёзы разглядел, что все трое его людей были мертвы. Страшнее всего было смотреть на Кивера: уставившись в пустоту невидящим взглядом, он валялся в луже собственной крови, натёкшей из его перерезанного горла.
Три человека в масках и чёрных одеждах сидели на корточках в кустах. Они смотрели на Томаса хищным выжидательным взглядом, словно псы, готовые броситься на него. Но всё же он боялся этих людей меньше, чем их предводителя. Ловкач был умён, дьявольски умён, а умные люди были способны на изощрённую жестокость. Именно в этом Красная Королева всегда всех превосходила.
Когда он снова посмотрел на Ловкача, на нём уже не было маски, и его лицо было отчётливо видно в угасающем свете дня. Томас вытер слёзы со своего правого глаза и целую минуту вглядывался в него, потеряв дар речи.
– Но ты же умер.
– Мёртв я лишь изнутри.
– Это какая-то магия?
– Самая тёмная магия, лжепринц. Теперь говори.
И Томас заговорил. Поначалу это давалось ему с трудом, будто слова застревали у него в горле, но потом стало проще. Ловкач слушал внимательно, даже сочувственно, задавая наводящие вопросы, и вскоре они уже сидели вместе в ночи, рассказывая друг другу истории, и это нисколько не казалось им странным. Томас поведал своему собеседнику всю историю, которую он никогда никому не рассказывал, и каждое последующее слово давалось ему проще предыдущего. Он осознал, что стражник Королевы поступил
Ловкач выпрямился и приказал:
– Принесите топор!
Томас схватил его за руку.
– Неужели ты не простишь меня?
– Нет, Томас. Я просто держу своё слово, вот и всё.
Томас закрыл глаза. В мыслях его почему-то возник Мортмин, ярко пылающий Мортмин. Хотя Ловкач собирался лишить его головы, он не испытывал к нему неприязни. Томас вспомнил Красную Королеву, первую встречу с ней, и на мгновение ощутил такой ужас, смешанный с тоской, что у него застыло сердце. Затем он подумал о девчонке, тяжело поднимавшейся с пола с ножом в спине. Возможно, у неё получится спасти страну из того зловонного болота, в которое он её затащил. В истории Тирлинга случались куда более странные вещи. Возможно, она и была Истинной Королевой. Возможно.
Глава 11
Изменник
Переводчики: Vitalist, pipalee, DashaCh.
Церковь Божья являла собой странный союз Католической иерархии до Переселения и верований особой Протестантской секты, зародившейся вскоре после Прибытия. Члены этой секты были озабочены не столько нравственным спасением душ, сколько спасением человеческой расы как биологического вида, которое считалось частью великого Божьего плана по поднятию Нового Мира из морской пучины.
Эта странная смесь несовместимых элементов была и неизбежным союзом, и предвестником грядущих событий. Божья Церковь стала религией реалистов, ее толкование Евангелие насквозь было пронизано прагматизмом, а влияние Библии до Переселения свелось к служению. Недовольство церкви было неизбежным: многим священникам, столкнувшимся со все более жестокими политическими реалиями теологии в Тирлинге, достаточно было всего лишь легкого дуновения, чтоб их вера могла пошатнуться.
– Религиозные проблемы Тирлинга: Очерк, ОТЕЦ АНСЕЛЬМ
К
огда Отец Тайлер вошел в зал для аудиенций, первым впечатлением Кесли было то, что на нем лежит тяжелое бремя. Насколько она помнила, священник был робким, но не угрюмым. Она все еще двигался с осторожностью, но теперь его плечи осунулись. Эта тяжесть на его плечах была новой.
– Отец, - поприветствовала она его. Отец Тайлер посмотрел в сторону трона, его голубые глаза замигали, встретившись с глазами Келси, после чего он отвёл взгляд. Годы обучения с Карлин подготовили Келси к тому, что все священники либо пустословы, либо фанатики, но Отец Тайлер был другим. Ей было интересно, чем именно он занимался в Церкви. Из-за его сдержанной манеры поведения он не мог быть церемониальным священником. Конечно же, там были и слабые священники - Карлин подробно раскрыла эту тему. Но только дурак принимает осторожность за слабость.