Королевна
Шрифт:
– Скажите, каким образом устроен процесс обучения в Академии? Сколько лет будет длится все обучение? И можно ли будет приезжать домой на каникулы?
Учитель усмехнулся, но ответил кратко:
– До Академии тебе еще нужно… подрасти.
– То есть мы сейчас едем не в саму Академию, а в школу при ней, так я понимаю? Честно говоря, я была удивлена, когда Вы с мамой договорились об этом, ведь в Академию берут исключительно после семнадцати лет и как правило – мальчиков…
Учитель ничего не ответил. Их карета внезапно съехала с главной дороги, ведущей в центральный город их Королевства, где как раз находилась пресловутая Академия.
Ая не сразу заметила эту странность: при всем своем пытливом уме, девочка практически
Хижина выглядела мрачно снаружи, в наступивших сумерках напоминала зловещее, давно заброшенное обиталище чародея. Каким оно и было отчасти. Щелкнув пальцами, Учитель прошептал что-то и вокруг них словно обрушилась незримая стена – так снялся защитный купол, оберегающий хозяйский дом от случайных посторонних глаз. Дом стал меняться на глазах изумленной и без того испуганной Аи. Покосившиеся стены выровнялись, стали кирпичными и покрылись бежевым цветом с затейливыми темными узорами; высота дома подскочила до второго этажа, где стали прорезаться окна и небольшой балкон; внутри что-то клокотало и кипело, словно каждое мгновение шла отделочная работа заново, и спустя всего пару минут дом затих, присмирел и готов был впустить хозяина и его дорогую гостью. Непроглядный лес, как показалось Ае, будто картинка сменился просторной опушкой и отодвинулся далеко на задний план, вокруг дома прорисовался витиеватый низкий кованый забор, и возле крыльца появился цветник. Не давая опомниться, Учитель вновь щелкнул пальцами, и карета с кучером исчезли, будто и не существовали вовсе.
– Это, конечно, не школа, и далеко не Академия, – сказал Учитель. – Но меня вполне устраивает. Надеюсь, тебя устроит тоже. – И жестом пригласил Аю войти.
Девушка поняла, что обратного пути для нее нет.
Два года он усердно учил её всему, что знал сам, девочка втянулась и сделала вид, что забыла о доме, о родных, тем более, она не могла получить ни от кого вестей, как и отправлять «обещанные» письма. Ая поначалу думала, что родители предали её или продали, что означало одно и то же. Затем стала думать, что это, в общем-то, не так плохо: после обучения, девочка планировала вернуться домой и быть единственной в округе Чародейкой, доброй, помогать людям. За два года Учитель не позволил себе ничего «лишнего» в отношении девчонки, он берег её, как оказалось, для будущего, которое вскоре наступило: пришло время сочетаться магическим, а значит нерушимым и вечным браком, как и рассчитывал чародей. Ая не любила его, он был некрасив и стар, как она думала, и относилась к нему как к учителю, не более. В полночь, в окружении незнакомых старых магов и чародеев в масках, Ая вступила в брак с Учителем насильно, против воли. Магия связала их, но, чтобы закрепить этот союз, Ая должна была понести дитя: могучее, крепкое, наделенное огромной силой.
Долгих два года он мечтал об этом, долгих два года сдерживал себя немыслимыми усилиями, ведь никто не смог бы ему помешать накинуться на нее хоть бы и в первый день. Только у него, все же, были свои принципы и планы.
Чародей, Тонкс, так его звали, проводил своих гостей, и с нетерпением, вожделением, приближался к спальне, где его ждет молодая, свежая, невинная девица, что стала его женой навеки.
Но Аи не было. Ни в спальне, ни в большом доме, ни в лесу, что окружал словно
Он поклялся, что, если когда-нибудь найдет её живой, сотворит страшную месть.
Ая долгое время не могла привыкнуть к мысли, что она свободна, независима и одинока, но это было лишь временным понятием, ведь Тонкс искал её, и так будет всю его или её жизнь: смотря кто первый с этой жизнью простится.
Сбежать девчонке удалось не просто: Ая знала, когда запланирован обряд обручения, и за несколько месяцев до этого начала думать, как этого избежать. Сам обряд не сильно пугал девочку, ее страшили именно последствия. Втихую, пока её учитель был занят своими делами, она изучала одну книгу: Магия исчезновения. Ая наткнулась на нее давно, случайно, когда еще только начала свое «обучение», а чародей тогда рассмеялся и выкинул книгу в окно: «это не настоящая магия. Это людские бредни, не знаю, как она попала ко мне».
Ая, спустя время, вновь отыскала книгу и изучила от корки до корки. Это было захватывающе и необычно, ведь никакой магии там не было, и всё, что описывалось в книге было доступно любому человеку, стоило лишь сосредоточиться и больше практиковаться.
Несколько месяцев девочка пробовала себя в роли иллюзиониста – так в книге называли фокусников, и их искусство лжи и обмана на глазах людей. Особенно ей понравился раздел про «исчезновения», когда на самом деле никуда ты не исчезаешь, а лишь делаешь очень правдоподобный вид.
В ночь обручения, когда расходились гости, Ая, следуя хорошо отрепетированной «программе», спряталась в подготовленную норку под полом, где у чародея хранились травяные припасы. В подпол он, как и думала девочка, спускался в течение ночи трижды. И потом каждый день, на протяжении недели, по нескольку раз. Свои следы и запах она заранее, специально задействовав элементарную магию, «разложила» в лесу – она знала, какие поисковые силы будет использовать преследователь. И очень надеялась на то, что гнев и жажда овладеть девочкой помешают ему сосредоточиться и подумать головой, не используя никакую магию. И оказалась права. Вспыльчивый и склочный характер был у учителя, за два года жизни она очень хорошо изучила его. Всю неделю Ая слышала его злобное бормотание, а когда он спускался в подпол – даже его дыхание. Но маскировка и фокус не позволили найти беглянку. А через неделю, окончательно сбрендивший на идее поймать Аю, Тонкс уехал в ближайший городок, чтобы пополнить запасы провизии и расспросить знакомых: ни видал ли кто в городе девчонку?
Его не было целый день, и этого вполне хватило, чтобы 17-летняя девушка не спеша собрала нужные вещи и ушла из «дома» за много миль. Примчавшийся домой чародей едва не лопнул от злости, ведь он вновь явно почуял, что Ая была где-то рядом. На столе лежала записка от нее: «Я никогда не буду твоей». Тонкс, на этот раз, не помчался следом. Он долго стоял в захламленной комнате, держа листок в руках. Он теперь ясно понимал, что маленькая чародейка обвела его вокруг пальца, и уже неважно, как.
Ая очень спешила, она ни останавливалась ни на секунду, хотя ужасно устала и проголодалась, но твердила себе: остановлюсь – будет в сто крат хуже. Девочка была умной и сообразительной, но все равно еще очень юной, и не могла предугадать всего. Чародей никогда не показывал ей по-настоящему черную магию, в том не было необходимости. Но он знал, как можно её использовать.
Наложив на девочку проклятье «незримости», он и сам отчасти проклял себя остаточной магией: теперь Ая была в незримом и запертом для всех остальных людей месте: особом мире, хоть и очень напоминающий мир реальный, но ограниченный лишь кусочком пространства. А сам чародей мог жить почти вечно, болезни и года пролетали мимо него, покуда магическая сила была с ним.