Королевские игры
Шрифт:
Томас встал, расправил камзол, встряхнул кружева на рукавах. Взглянул на сестру и одобрительно кивнул. Вот кому можно было позавидовать: глаза блестят, на щеках розовеет здоровый румянец.
– Пойдем.
Они вошли в сумрачный кабинет. Как и вчера, секретарь сидел за огромным столом. Услышав шаги, он поднял голову и, в свою очередь, пристально посмотрел на кузину.
– Одеваешься со вкусом, - заметил он одобрительно.
– Или кто-то помогает выбирать наряды?
– Нет, сэр. Все решаю
– Замечательно. Платье сидит прекрасно и очень идет. А новый рисунок покажешь?
– Я оставила грифельную доску в приемной, сэр.
– Так принеси.
Розамунда поклонилась и послушно направилась к двери. Спрятать набросок она не могла, как не могла и притвориться, что придумала композицию. Сейчас господин секретарь королевской канцелярии узнает, что она была в театре, и Томасу достанется не на шутку. Может, как бы случайно стереть мел?
– Пожалуйста, сэр.
Розамунда с поклоном положила рисунок на стол. Линии слегка утратили четкость, однако все равно остались узнаваемыми.
Секретарь посмотрел и грозно нахмурился. Встал, с дощечкой в руках подошел к окну и снова принялся разглядывать.
– Что это за сцена?
Розамунда виновато взглянула на брата и честно ответила:
– Театр, сэр. Пьеса мастера Кида о принце датском.
Томас застонал. Господин секретарь пронзил кузена гневным взглядом.
– Ты водил девочку с театр?
Возмущению не было предела.
– Брат не хотел, сэр, это я его уговорила, - бросилась на защиту Розамунда.
– Никто меня не видел, никто не узнал.
К счастью, о продолжении вечера можно было не докладывать.
– Я разговариваю не с тобой, а с мастером Уолсингемом, - оборвал вельможа.
– О чем ты думал, Томас?
– Право, сэр, ее действительно никто не видел. Даю слово.
Если не считать Уила Крейтона и Томаса Уотсона, подумала Розамунда.
Сэр Фрэнсис испепелил виновного взглядом и заключил:
– Твое счастье, если так и есть.
– Он вновь посмотрел на рисунок.
– Розамунда, нарисуешь эту сцену пером на бумаге. Сегодня же, после того как леди Уолсингем закончит свои наставления. Хочу посмотреть, с какой точностью тебе удастся передать сцену на более долговечном материале.
Розамунда вздохнула с облегчением и почти благодарно поклонилась. Она не представляла, каким образом господин секретарь собирается использовать работу, однако радовалась возможности загладить вину.
Сэр Фрэнсис взял с дальнего конца стола маленький колокольчик и позвонил. Дворецкий явился немедленно, и вельможа приказал:
– Спросите мою супругу, не соблаговолит ли она прийти сюда.
Слуга молча поклонился и исчез, бесшумно закрыв за собой дверь. Сэр Фрэнсис тем временем обратился к кузену:
– Ты ввел в курс
Томас обрадовался возможности сменить тему и с готовностью ответил:
– Да, сэр. Не далее как завтра утром он отбывает с пакетом в Нидерланды.
– Отлично. Отправь вместе с ним своего человека, Фрайзера - пусть последит. Я бы послал Робина Поули, но тот занят.
Розамунда слушала и запоминала каждое слово, хотя и не до конца понимала смысл разговора. Судя по всему, джентльмены считали юную особу настолько глупой, что не стеснялись беседовать открыто; скорее всего думали, что она или не услышит, или не сообразит, о чем речь. Что ж, в обоих случаях высокомерные умники ошибались. А если что-то пока и осталось неясным, то постепенно жизнь даст ответы на все вопросы.
– А вот и наше милое дитя!
– послышался теплый приветливый голос, и в комнату вплыла леди Урсула Уолсингем.
Впрочем, скорее, не вплыла, а протиснулась: широкая и жесткая юбка шелкового фиолетового платья с трудом вписалась в дверной проем.
– Ну, крошка, позволь на тебя посмотреть.
Розамунда в очередной раз склонилась в почтительном реверансе, правда, на этот раз не выпрямилась до тех пор, пока почтенная дама не взяла ее за руку, приглашая встать.
– Очаровательно, просто очаровательно.- Леди Уолсингем приподняла пальцем округлый подбородок Розамунды, разглядывая ее милое личико.
– Сделаем из тебя настоящую красавицу, моя девочка, на зависть всем придворным дамам.
– Не советую, дорогая жена, - сухо предостерег сэр Фрэнсис.
– Меньше всего на свете дебютантке следует привлекать внимание этих кошек, к собственной персоне.
– Что за чепуха, - безмятежно улыбнулась Урсула.
– Не забывайте, что я непременно обучу милое дитя, как с ними обращаться. Пойдем же, дорогая; не будем мешать джентльменам в их работе. Попрощайся с братом - он, конечно, будет часто тебя навещать.
Розамунда пробормотала слова благодарности, поцеловалась с Томасом, поклонилась сэру Фрэнсису и вслед за наставницей направилась к двери.
– Дайте девочке хорошую бумагу, перья и чернила. Сегодня ей предстоит выполнить мое задание, - распорядился господин секретарь.
Леди Урсула обернулась и недовольно взглянула на мужа.
– Вам, конечно, лучше знать, сэр, но так ли уж обязательно работать именно сегодня? Не лучше ли сначала устроиться на новом месте?
– О, уверен, что мистрис Уолсингем с радостью примется за дело, - сухо возразил сэр Фрэнсис.
– Для нее это не работа, а любимое времяпровождение.
– Он показал на лежащую на столе грифельную доску.
– Не забудь свои принадлежности, Розамунда. Мечтаю уже за обедом увидеть плоды твоего творчества.