Королевские игры

Фэйзер Джейн

Томас откинулся на спинку стула и невольно поморщился от боли в животе.

Кристофер заметил гримасу и откровенно смутился. Вытянул руку и с виноватым видом дотронулся до ладони друга. Томас в ответ сдержанно улыбнулся.

– Интересно, какую работу он поручит мне?
– спросила Розамунда.

Кит взглянул с откровенным интересом:

– Вас приняли на службу, юная леди?

– Каким именно образом, кузен не сказал, но заметил, что могу оказаться полезной. Мне предстоит отправиться ко двору, так что скорее всего я нужна ему именно там.
– Она с трудом сдерживала радостное волнение.
–

Завтра леди Уолсингем начнет обучать меня придворному этикету.

– Скэдбери без вас опустеет, - с улыбкой произнес Марло.
– Я так рассчитывал, что вы прочитаете мою пьесу.

Зеленые глаза Розамунды возбужденно вспыхнули.

– Пьесу о власти?

– Ее самую. «Тамерлан Великий».

– Ты закончил?
– спросил Томас.

Кит покачал головой:

– Не совсем, но дело идет к концу. Не знаю, правда, когда буду работать, если придется бегать на посылках у господина секретаря.

В голосе послышалось недовольство.

– Не беспокойся, между поручениями обязательно будут перерывы, - успокоил Томас.
– Сэр Фрэнсис нанял много мальчиков на побегушках, и работать одновременно они не должны. Он непременно даст возможность получить магистерскую степень. Тебя надежно пристроят среди сомневающихся в истинной вере - таких немало и в твоем колледже, и в соседних - и поручат образумить юношей по методу главного шпиона ее величества.

Томас не скрывал иронии.

– А когда пойдем в театр?
– Розамунда решила, что пора перевести разговор в более мирное и безопасное русло.
– Во сколько начинается представление?

– Ага!
– воскликнул Кит.
– Значит, пойдете с нами? Наконец-то суровый брат смягчился!

Глава 5

Розамунда заметила развевающийся на ветру флаг. Он украшал крышу здания с простым и исчерпывающим названием: «Театр». У входа стоял человек и звуками трубы созывал народ. Рядом артисты в париках и гриме держали плакаты, оповещающие о том, что труппа Бербиджа будет исполнять пьесу Томаса Кида «Принц датский». На грязной улице собралась пестрая шумная толпа; среди жаждущих зрелища горожан бесцеремонно шныряли торговцы, наперебой предлагая пироги, сладости и фрукты.

– О чем этот «Принц датский»?

– Новое сочинение Томаса Кида. Грандиозная трагедия с отравлениями, сражениями на мечах и даже парой призраков, - с улыбкой пояснил Томас.

– А что, все пьесы пишет мастер Кид?

– Нет, конечно. Просто «Театр» принадлежит Бербиджу, а тот обожает его пьесы. Пойдемте же, мистрис Розамунда!
– поторопил Кит.
– Закройте лицо, насколько возможно.

Он заботливо натянул капюшон Розамунде на голову и даже завязал под подбородком тесемки. Потом озорно улыбнулся и игриво нажал на кончик носа.

– Если вам предстоит стать важной придворной дамой, то никто в этом гнезде порока не должен увидеть прекрасных изумрудных глаз. Правильно я говорю, Томас?

В ответ Томас лишь что-то невнятно пробормотал. По правде говоря, он уже начал жалеть о собственном малодушии. Если высокопоставленный кузен, господин секретарь королевской канцелярии, узнает об этой непристойной вылазке, то упрекам не будет конца. Но отступать было поздно: все трое оказались в гуще толпы, которой через минуту предстояло заполнить партер. Он крепко сжал

локоть сестры, а другую руку положил на рукоять меча и так, в полной боевой готовности, не обращая внимания на грубые ругательства и пинки, двинулся вперед.

Резкий запах множества потных тел почему-то напомнил о гниении, и, задержав дыхание, Розамунда опустила голову и начала настойчиво пробиваться сквозь толпу. Вот наконец и сам театр. Забыв о сползающем капюшоне, она подняла голову и осмотрелась. Партер находился рядом со сценой, только ниже, и сейчас его заполняли радостные, нетерпеливые зрители. Наверху, вдоль стен, располагались галереи, и Розамунда решила, что брат направится туда, однако Томас пошел к сцене и поднялся по ступенькам. Оказалось, что с обеих сторон приготовлены стулья. Подумать только, они будут сидеть рядом с артистами!

Не веря счастью, пылкая особа устроилась рядом с братом. Здесь они оказались вдалеке от толчеи и даже в стороне от любопытных взглядов, однако Розамунда не стала возражать, когда Томас снова натянул на волосы капюшон.

– Если тебя увидят артисты, не страшно, но неизвестно, кто может оказаться на галереях, - шепнул он на ухо.

Розамунда кивнула в знак согласия и чинно сложила руки на коленях; в то же время ни на секунду не переставая стрелять глазами по сторонам.

Внезапно в партере возникла какая-то суета, а потом, игнорируя ступени, на сцену запрыгнул человек. Остановился и, повернувшись лицом к залу, угрожающе схватился за меч. Глухой ропот перерос в рев, и, размахивая кулаками, вперед вырвались четыре парня в плоских шапках и синих плащах, какие носили подмастерья. Двое из них сжимали тяжелые дубины.

– Глупец!
– предостерег Томас.
– Немедленно прячься за сценой, пока не разгорелась драка.

Человек оглянулся и широко улыбнулся:

– Прошу прощения, сэр, но ни за что не отступлю. Эти бандиты хотели лишить меня кошелька.

Томас взглянул на Кита: тот уже вскочил и, сверкая глазами, готовился вступить в схватку. Оставалось лишь смириться с неизбежным. Кит любил драться и не мог пропустить ни одного удобного случая; более того, часто он и сам искал повода выпустить пар и тогда мог придраться к любому, даже самому безобидному слову. Издав боевой клич и размахивая мечом, молодой человек стремительно бросился к парням в синих плащах. Драка продолжалась недолго, а когда толпа расступилась, на опилках осталось лежать четыре поверженных тела. Кит Марло одним прыжком взлетел на сцену и начал вытирать о панталоны окровавленные кулаки. Виновник события тоже поднялся на сцену: он раскраснелся и радостно смеялся, а кудрявые волосы лоснились от пота. Незнакомец остановился и протер оружие белоснежным носовым платком; платок сразу покраснел.

– Ничто так не возбуждает жажду, как добрая схватка, - провозгласил Кит.
– Сейчас бы выпить.

Он потер сбитый кулак о ладонь.

Томас оглянулся на молодого человека. Розамунда заметила, что тот богато одет в алый камзол и короткие панталоны изумрудно-зеленого цвета. Волосы роскошными каштановыми локонами ниспадали на широкие плечи. Джентльмен вовсе не спешил спрятать меч в ножны, словно ждал возможности снова пустить его в ход.

Томас не скрывал раздражения: наверное, после утренней ссоры с другом он уже успел устать от неожиданных неприятностей.