Корона на троих

Уотт-Эванс Лоуренс

– Мы с Напарниками практиковались в плевках с Башни Архитектурных Опасений, - сообщила Арбол, мрачно улыбаясь.
– Я попадала в макушку любого рабочего во дворе по заказу.

Что-то странное и неовечье шевельнулось в бронированной груди Бернис. Как она говорила Данвину, жизнь полна неожиданностей, но к такому она не была готова. Овцы хотят только есть, спать, размножаться, а также избегать доярок с холодными руками и мясников с острыми ножами. Они хотят продолжить свои жизни, и не важно как.

Но драконы - совершенно другие существа. Они уже рождаются с чувством прекрасного и очень

трепетно относятся ко всему тому, что называется стилем. Им плевать, что избыток стиля приводит к рыцарству, а избыток рыцарства - к истреблению драконов. Драконы никогда не обсуждают свой стиль.

Неожиданно Бернис поняла, что смертельная схватка доставляет ей удовольствие.

– Можешь скинуть юбки, чтобы не спотыкаться, - сказала она принцессе.
– Я подожду.

Арбол посмотрела на нее с подозрением и быстро отсекла тяжелый подол мечом. В результате шикарное атласное платье превратилось в бахромчатую тунику, едва достигавшую коленей. Затем девушка дрыгнула ногами, сбрасывая тяжелые, украшенные драгоценностями туфли, и снова приняла боевую стойку, ничуть не волнуясь о том, что ее изысканная обувь могла зашибить кого-нибудь из толпы. Ей надо было сразить дракона.

Тем временем одна туфля врезалась в грязного пьяного старика, подпирающего стену таверны. Эффект от удара оказался не оглушающим, а пробуждающим. Не зря ведь королевские гидрангианские сапожники были так знамениты. Их работы ценились и любителями хорошей обуви, и фетишистами. А когда вам в голову ударяет Искусство, глаза на жизнь открываются.

– Ууу - выдохнул Одо, потирая ушибленную голову и пытаясь удержать сверкающую туфлю.
– Откуда она взялась?
– В солнечном свете казалось, что драгоценные камни танцуют.
– Миленько выглядит, чтоб я сдох. За такое можно спросить хорошую выпивку и не спасаться, что тебя вышвырнут на улицу.
– Он посмотрел на закрытую дверь таверны.
– А ну повтори, что ты не принимаешь фигню.
– Старик вытащил из сумки пару старых медальонов, украшенных миниатюрными портретами.
– Бросить их мне прямо в лицо?
– Он замолотил в дверь кулаками, но не получил никакого ответа - хозяин давно запер свое заведение и ушел смотреть на драконьи игрища. Ворча, Одо побрел по улице, пока не наткнулся на кучку крестьян.

– Это что за сукины дети перегораживают дорогу порядочному человеку?
– заорал он, пытаясь выместить хоть на ком-нибудь свою обиду.

– Кончай ругаться, дедуля, - ответил один из крестьян, потирая бока.
– На нас только что приземлился герой, так что дай перевести дыхание.

– Герой?
– переспросил Одо.
– А он может заступиться за человеческие права бедного угнетенного отвергнутого обществом труженика, которого нечестно выкинули из таверны?

– Еще бы! Этот парень пытался убить дракона голыми руками, так что трактирщик для него - не страшнее тритона. Вон он там, пытается пробиться обратно к помосту.
– Крестьянин показал большим пальцем.

Одо притенил глаза ладонью и посмотрел в указанном направлении. Там стояла плотная толпа, но над ней открыто возвышались голова и плечи. Старик не поверил собственным глазам и еще несколько раз стукнул себя по голове драгоценным башмаком принцессы, чтобы убедиться в реальности

происходящего.

– Данвин!
– завопил он что есть силы и начал протискиваться сквозь толпу.

Второй башмак Арбол с крепким стуком приземлился на голову Клути. Старогидрангианский чародей застонал, задергался и медленно открыл глаза.

Но, увидев, где он находится и что творится вокруг, быстренько закрыл их снова.

– Ради всех бессмысленных богов моих прародителей, - пробормотал он в отчаянии.
– Неужели я спятил в этой кошмарной темнице?

Чародей решил, что будет намного счастливее, если сожмется в комок и останется лежать неподвижно.

Он бы так и сделал, но кто-то решительно схватил его за плечи и немилосердно затряс.

– Отвали или я превращу тебя в дикобраза, - промямлил Клути.

– А вы правда можете? Как же это великолепно! Клути пришлось открыть глаза, чтобы посмотреть, какой лунатик хочет провести остаток дней в виде подушечки для иголок.

– Вулфрит?

– Я не знаю, как вам удалось научиться контролировать заклинание, изменяющее формы, - продолжал Вулфрит.
– Но это здорово! Подождите, вы еще увидите, чему я научился! Там и библиотека, и ниша, и горгорианка, и...
– Раздирающий уши рев обрушил несколько черепиц с соседней крыши.
– ..Впрочем, все это подождет, - закончил Вулфрит.
– Извините, я должен помочь Арбол.
– И исчез прежде, чем Клути успел встать на ноги.

– Неблагодарный щенок!
– крикнул чародей вслед своему ученику, размахивая утерянным башмаком принцессы.

– Все они таковы, - произнес мягкий усталый голос.
– Дети! Пока они маленькие, они наступают вам на ноги, а когда вырастают, прямо на сердце. А потом они еще раздеваются на людях.

Клути обернулся и оказался лицом к лицу с королевой.

– Я узнал вас!
– воскликнул чародей.
– Вы дочка старого Фумитория. На вчерашнем судилище вы были единственной, кто пытался втолковать этим варварам разумные доводы.

Артемизия улыбнулась чародею своей самой обворожительной улыбкой.

– Естественно. Всякий, в ком сохранилась хоть крупица разума, видел, что вы невиновны.
– Ее улыбка слегка увяла.
– К сожалению, это не относится к горгорианцам. Мне так приятно, что вы совершили героический побег. Впрочем, я и не ожидала ничего иного от столь могущественного чародея. Кстати, вы прекрасно выглядите.

Клути достаточно пожил во дворце в добрые старые догоргорианские времена, чтобы догадаться - Артемизии от него что-то нужно. Других поводов перепахивать прошлогодний снег он не видит. Н-да, любая конюшня без разговоров наняла бы королеву для объездки и укрощения молодняка.

Однако Артемизия была женщиной с прекрасной фигурой, а если мужчина провел свои лучшие годы в горной пещере, то это еще не значит, что он закаменел.

– Вы очень добры, ваше величество, - сказал чародей.
– Я не забуду то, что вы пытались сделать для меня.

– Счастлива слышать это, - ответила королева, бросая через плечо нервный взгляд.
– В таком случае не окажете ли вы мне маленькую услугу?

Клути низко поклонился (галантный жест, который позволил ему медленно и подробно осмотреть Артемизию от шеи до колен).