Корона на троих

Уотт-Эванс Лоуренс

– Это почему же?

– Потому что таковы правила, - ответил второй дракон и, наклонив голову, стал что-то шептать ей на ухо.

По толпе прошла беспокойная рябь.

– Это как же понимать?
– осведомился кто-то нетерпеливо.
– Значит, нам нужно отыскивать еще одну королевскую девственницу?

– Ха! Держи карман шире, - загоготал другой.
– Я так скажу: кто первый пришел, тот и получил. Эй, опоздавший! Вали, пока цел!

Второй дракон смерил нахала холодным взглядом.

– Мое имя Антирринум. И как только я закончу

объяснять суть дела этому невинному существу, я вырву у тебя печень. Тогда и поговорим.
– Он снова обернулся к Бернис, а испугавшийся говорун начал проталкиваться к ближайшему переулку.

Пока чудовища совещались, пять человек присоединились к Арбол и встали с ней плечом к плечу на помосте. А в дальнем конце площади собрались какие-то люди в грубых одеждах разных лесных оттенков и начали отчаянно спорить, показывая на драконов. Скоро чужаки так расшумелись, что горожане послали представителя с запросом к горгорианской знати.

Но прежде чем лорд Балмак и его сопровождающие предприняли что-либо для восстановления порядка, драконы угрожающе подняли головы. На площади воцарилась мертвая тишина.

– Жалкие людишки, - усмехнулась Бернис.
– Посмотри, как они трясутся. Мне это нравится.

– Конечно, дорогая Бернис, и именно поэтому мы должны соблюдать строгие правила, - сказал Антирринум.
– Прежде всего большинство человечков далеко не самые лакомые кусочки, но при случае являются прекрасным объектом спортивной охоты. И не стоит уничтожать их во множестве: нам нужно практиковаться в разговорной речи. Кроме того, существует и некоторая опасность: одиночный человек, даже герой, в целом безвреден, а вот в куче они довольно умны. Стоит ли мне продолжать объяснения?

– Пожалуй.
– Бернис протянула переднюю лапу Антирринуму, и парочка заковыляла прочь.

– Эй!
– крикнула им вдогонку леди Убри.
– Эй, дракон, ты ничего не забыл?

– Например?
– поинтересовалась Бернис.

– Например, съесть принца!

– Во-первых, принцессу, - поправила Бернис.
– А во-вторых, после того как отважный меченосный герой вышел на бой с драконом, - она выбывает.
– Бернис повернулась к Антирринуму.
– Я правильно изложила?

– Абсолютно.

– Но.., но вам позволено съесть героя, который освободил принцессу?
– спросила Убри.

– Да. Ну и что?

– Так вот он, ваш меченосный герой.
– Горгорианка ткнула пальцем в сторону Арбол.
– Съешьте его!

Бернис тщательно обдумала предложение и протянула:

– Мм-м-ммне-а. Не могу.

– Но почему?!
– Лицо Убри стало пунцовым.

– Потому что она - принцесса, которая была спасена с места жертвоприношения, - объяснила Бернис.
– А мы не едим принцесс, спасенных надлежащим образом.

Вопль Убри расколотил все окна в радиусе семи кварталов.

Глава 35

– Клути!

– Данвин!

– Одо!

– Вулфрит!

– Арбол!

– О, маммммм!

Группе

на помосте не потребовалось много времени, чтобы разобраться, почему они решились противостоять всему миру. Вулфрит и Данвин минуту пялились друг на друга, но, отмахнувшись от странных воспоминаний, не увидели ничего, кроме замечательного совпадения. Еще несколько секунд они вместе таращились на Арбол, которая ответила им удивленным взглядом, но ни у кого не было времени задать возникающие вопросы. Передышка, которую устроили драконы, еще не означала, что опасность миновала.

Опасность - уродливая штука. Таким же был и лорд Балмак. Он проплыл сквозь толпу с массивными горгорианскими вождями в кильватере и остановился, глядя на место неудавшегося жертвоприношения - Они действительно прекрасны, - сказал он, указывая на обнаженные ножки принцессы.

Леди Убри отпихнула его в сторону и повернулась к горгорианским баронам.

– Смотрите!
– потребовала она.

Все посмотрели.

Это было потрясающее зрелище - Вулфрит, Данвин и Арбол стояли в ряд. Кто-то протер глаза. Кто-то вытащил из кармана бутылочку и разбил ее вдребезги о мостовую: пьянство доводит до галлюцинаций.

Однако кто-то спросил:

– Во имя священного быкогидрангианского зверя, что здесь творится?

Королева Артемизия выступила вперед.

– Ах, к чему теперь все уловки?
– сказала она.
– Теперь, когда драконы наводят свой новый порядок, а мы, и гидрангианцы, и горгорианцы, можем закончить жизнь как одно большое фрикасе, зачем мне что-то скрывать? Я достаточно натерпелась из-за этого глупого суеверия...
– Она бросила печальный любящий взгляд на своих детей, вздохнула и приготовилась к тому, что страшнее и драконов, и горгорианцев, вместе взятых: рассказать правду.

По мере того как она говорила, на площади становилось все тише и тише. Временами, правда, слышался шепот Антирринума и хихиканье Бернис.

– ..До недавнего времени я не знала, что стало с моими сыновьями, - закончила Артемизия.
– Но часто вспоминала их! Я до сих пор ношу при себе маленький талисман, который эта старая мерзавка Людмила привязала по ошибке к руке моей дочери.
– Она выудила из-за корсажа золотую цепочку и показала всем медальон с миниатюрным портретом принца Гелениума Мудрого.

Толпа задохнулась от изумления.

– Подумаешь.
– Одо вышел вперед.
– У меня таких целых два!
– Он гордо продемонстрировал именные медальоны с изображениями лорда Гелиантуса Законодателя и королевы Авены Сильновозлюбленной, а затем рассказал все, что произошло во время его последнего несчастливого свидания со старой Людмилой много лет назад и что произошло потом. Следующим взял слово Клути: чародей подтвердил историю Одо и сделал собственные дополнения.

– Гелениум?
– с некоторым отвращением повторил Вулфрит, после того как королева объявила, кто изображен на именных медальонах.
– Вы назвали меня Гелениумом? Круто.