Корректировка 2
Шрифт:
— Гости? — сказать, что я удивился, так проще промолчать.
— Ага, известный вам Эдуард, со своей подругой Зарочкой. Очень вас хотят видеть. Я сказал: пойду схожу на берег. Вижу свет от костра, вдруг, думаю, вы там? Чужим-то что тут делать среди ночи? И верно, вы… с девушкой. Еще раз миль пардон мадмуазель! — обратился он к Мире, церемонно склонив голову. — Не смею больше беспокоить! — и растворился в темноте.
— Спасибо Георгий Семенович! — крикнул я ему вслед. — Скоро будем!
— Я так понимаю, это твой домохозяин? — спросила,
— Эдик Грек, махачкалинский вор, ныне мой кореш, а Зара его подруга, тоже щипачка, он её выкупил у бакинских воров. Я ему с деньгами помог.
— Не друзья, а малина какая-то… — поморщилась девушка.
— Ну, извините, тут не до изысков, — развел я руками, — с разными людьми приходится общаться.
Однако морщилась Мира по другому поводу. Тут только я заметил, что, засунув руку под подол платья, она что-то сосредоточенно там проверяет.
— Блять, так и знала, все трусы мокрые! — вынесла она свой вердикт. — Неверов, че ты полез ко мне со своими поцелуями?
— Это от поцелуев что ли? — засмеялся я. — Извини, я не знал, что это на тебя так действует.
— Ой-ой, весело ему… а знал бы, не полез? Я чуть не кончила, хорошо, что дед этот появился!
Похоже, про самообладание я погорячился.
— Что ж хорошего?
— Много чести тебе! — она отвернулась, спустила трусики, смяла их в комок и бросила в сумку. — Ладно, пошла я в гостиницу. Только бы Тинка мужика в номер не притащила…
— Подожди, мы ж коньяк не допили, — показал я на сиротливо стоящую на бревне бутылку, содержание которой уменьшилось едва ли на треть.
— Без меня допьешь, — отмахнулась Мира, — тем более гости тебя ждут…
Я не хотел её отпускать.
— Зачем тебе в гостиницу? Оставайся, здесь переночуешь. Пойдем я тебя с друзьями познакомлю. Жора наверняка мясо притаранил — шашлычок пожарим, а? Круто же!
— Угу, особенно круто, без трусов. Поэтесса Агния Барто не носила трусов под пальто… без трусов ведь лихи получались стихи, а в трусах-то, понятно — не то…
Я засмеялся.
— Дались тебе эти трусы. Постираешь, повесишь — за полчаса высохнут.
— Неверов, не морочь мне голову! И вообще, я комфорт люблю, а у тебя поди дырявая раскладушка или блохастый диван… что, угадала? — поняла она по выражению моего лица. — Думаешь, я не знаю, зачем ты меня зовешь?
— Боишься, что буду приставать? Да я вообще, могу в сарае переночевать.
— Боюсь? — усмехнулась она. — Если я не захочу, ко мне никто не пристанет! — и вздохнув, добавила, — но я не уверена, что не захочу… Так всё — заканчиваем базар и разбегаемся по норкам! Если коллега проснется и меня не застанет, устроит скандал.
— А если мужик в номере?
— Если он и был, думаю Тинка уже успела с ним перепихнуться и выставила. А если нет — так я выпну.
— Давай, я хоть тебя провожу?
— А друзья? — по тону было ясно, что ей не хочется идти одной.
— Подождут полчаса, ничего
И мы хлебнули. И пошли.
Какое-то время шли молча. Я не мог собраться с мыслями, о чем говорить. Мне о многом хотелось её спросить, но серьёзные темы обсуждать не хотелось. Надо, как следует сформулировать вопросы, а для этого надо быть, как минимум трезвым.
— Слушай, Феликс, — вывела меня из задумчивости Мира, — если собирался всю дорогу молчать, какого лешего поперся провожать? От хулиганов защищать меня не надо…
О, да, я помнил бакинскую разборку в Кубинке.
Ну хорошо, раз серьёзные темы обсуждать неохота, обсудим не очень серьезные, но от этого не менее животрепещущие. Для меня по крайней мере.
— Мира, а можно вопрос?
— Догадываюсь, что он будет пошлого содержания, — усмехнулась девушка, — спрашивай.
— Откуда ты знаешь, что Тинатин страстная? У вас что с ней, э…?
— Так и знала! — всплеснула руками Мира. — Кто о чем, а вшивый о бане. Нет, пошляк, не э… я натуралка, чтоб ты знал! Просто мы все такие… темпераментные. Повышенное содержание половых гормонов в крови, чтоб всегда быть в хорошей физической форме. И что, тебе понравилось с ней кувыркаться? Ей похоже тоже. Могу попросить руководство о самоотводе от кураторства в Тинкину пользу.
По появившемся в её голосе стервозным ноткам, я понял, что свернул на скользкую дорожку.
— Нет, нет, нет! — замахал я руками. — Как вспомню эти серпы вместо рук… жуть! Она ж хотела меня убить!
— Неверов, хотела бы убить, убила бы. Глазом бы не успел моргнуть, как бошку бы снесла! Она тянула время — знала, что Ева тебя вытащит.
— Да откуда она могла знать?
— Ева сама ей сказала. Подошла к ней на улице рыжая девчонка лет пяти и попросила перевести через дорогу. Тина, ничего не заподозрив, взяла её за руку и перевела. А та потом ей говорит: я, мол, знаю, что вы собираетесь устранить Феликса Неверова, пожалуйста, не пытайтесь это сделать, иначе последуют серьёзные ответные меры в отношении вас и всех причастных к отдаче этого преступного приказа. События в Обноске дают смутное представление о её возможностях, но то, что они не маленькие, это точно. Ещё она сказала, что если Тина не может не выполнить приказ (а она не может), то пусть имитирует нападение с задержкой в тридцать секунд. Сказала и исчезла. А Тина так и сделала. К тому же повторюсь, она не хотела тебя убивать.
— От ни хрена себе!!! — я схватился за голову. — А почему я ничего об этом не знал?
— Это ты спрашивай свою помощницу, — усмехнулась Мира. — Может не хотела травмировать хрупкую мужскую психику и между нам девочками всё решить. А возможно Ева ведет какую-то свою игру.
Глава 23
— А почему ты мне только сейчас об этом говоришь, как бы между прочим?
— А я только сейчас поняла, что ты ничего не знаешь. Сама удивлена!