Кошка среди голубей

Кристи Агата

– Огромное вам спасибо!

Потом, сияя, пошла искать Джулию.

– Посмотри. – Она театрально взмахнула ракеткой.

– Ого! Где ты ее взяла?

– Мне ее прислала крестная. Тетя Джина. Она мне не тетя, но я ее так называю. Она ужасно богатая. Наверное, мама рассказала ей, что я жалуюсь на свою ракетку. Она потрясающая, правда? Надо будет непременно не забыть написать ей и поблагодарить.

– Разумеется, непременно! – добродетельно ответила Джулия.

– Ну, ты же знаешь, как иногда все забывается. Даже то, что ты действительно хочешь сделать… Смотри, Шейста, – окликнула она приближающуюся к ним девочку, – у меня новая ракетка. Правда, красивая?

– Наверное,

она очень дорогая, – сказала Шейста, с уважением рассматривая ее. – Жаль, что я плохо играю в теннис.

– Ты всегда натыкаешься на мяч.

– Я никогда не знаю, куда полетит мяч, – туманно ответила Шейста. – Перед возвращением домой надо будет заказать себе в Лондоне хорошие шорты. Или теннисное платье, какое носит американская чемпионка Рут Аллен. Оно мне кажется таким красивым… Наверное, куплю и то, и другое. – И она улыбнулась в радостном предвкушении.

– Шейста всегда думает только о том, что можно надеть, – с упреком сказала Джулия, когда подруги двинулись дальше. – Как ты считаешь, мы тоже будем такими?

– Наверное, – уныло ответила Дженнифер. – Это будет ужасно скучно.

Они вошли в спортивный павильон, теперь официально освобожденный полицейскими, и Дженнифер осторожно поставила ракетку в свою ячейку.

– Правда, красивая? – спросила она, нежно поглаживая ее.

– Что ты сделала со старой ракеткой?

– О, она ее забрала.

– Кто?

– Та женщина, которая принесла эту. Она встретила тетю Джину на коктейле, и тетя Джина попросила ее привезти мне новую ракетку, потому что она ехала сегодня сюда, и тетя Джина просила забрать старую ракетку, а она отдаст ее перетянуть.

– А, понятно… – Однако Джулия нахмурилась.

– Что от тебя было нужно Быку? – спросила Дженнифер.

– Быку? О, чепуха. Просто мамин адрес. Но у нее нет адреса, потому что она едет на автобусе. Где-то в Турции… Дженнифер, послушай. Твою ракетку не нужно было перетягивать.

– Нет, нужно. Она была похожа на губку.

– Я знаю. Но это же в действительности моя ракетка. То есть мы ведь поменялись. Это мою ракетку нужно было перетянуть. Твоя – та, которая сейчас у меня, – уже была перетянута. Ты сама сказала, что твоя мама отдала ее перетянуть перед тем, как вы уехали за границу.

– Да, правда. – Дженнифер немного растерялась. – Ну, я думаю, эта женщина, кем бы она ни была… мне следовало спросить ее имя, но я была в таком восторге, – просто увидела, что ее нужно перетянуть.

– Но ты говоришь, это она тебе сказала, будто твоя тетя Джина говорила, что ее нужно перетянуть. А твоя тетя Джина не могла считать, что ее надо перетянуть, если не надо было.

– Ох, ну… – Дженнифер потеряла терпение. – Наверное… наверное…

– Наверное – что?

– Возможно, тетя Джина просто подумала, что если я захотела новую ракетку, то это потому, что старая нуждалась в ремонте. Да какое это имеет значение?

– Наверное, никакого, – медленно ответила Джулия. – Но я все равно думаю, что это странно, Дженнифер. Это все равно что… все равно что менять «новые лампы на старые». Как у Аладдина, помнишь?

Дженнифер захихикала:

– Представь себе: потрешь мою старую ракетку – твою старую ракетку, – и появится джинн! Если бы ты потерла лампу и явился джинн, что бы ты у него попросила, Джулия?

– Много всего, – в восторге выдохнула Джулия. – Магнитофон, немецкую овчарку, или, может, дога, и сто тысяч фунтов, и черное атласное бальное платье, и… о, много других вещей… А ты?

– Я и не знаю, – ответила Дженнифер. – Теперь, когда у меня есть потрясающая новая ракетка, мне больше ничего не надо.

Глава 13

Катастрофа

I

Третьи

выходные после начала семестра прошли по обычному плану. Это первые выходные, во время которых родителям разрешается забирать учениц из школы. В результате Мидоубэнк почти опустел.

В это воскресенье в школе должно было остаться и в полдень прийти в столовую только двадцать девочек. Некоторые сотрудницы тоже уехали на выходные и собирались вернуться поздно вечером в воскресенье или рано утром в понедельник. В эти дни сама мисс Булстроуд предполагала уехать из школы. Это было необычно, так как не в ее привычках было покидать школу в течение семестра. Но у нее имелись на то свои причины. Она собиралась поехать к герцогине Уэлшем в Уэлсингтон-Эбби. Герцогиня особенно настаивала на этом, прибавив, что туда приедет Генри Бэнкс. Последний был председателем правления школы, крупным промышленником и одним из первых организаторов школы. Поэтому такое приглашение было почти приказом. Правда, мисс Булстроуд не позволила бы собой командовать, если бы не захотела. Но в данном случае она обрадовалась этому приглашению. Ее отношение к герцогиням нельзя было назвать безразличным, а герцогиня Уэлшем имела большое влияние, да и ее собственные дочери учились в Мидоубэнке. Директриса также особенно обрадовалась возможности поговорить с Генри Бэнксом о будущем школы, а также лично рассказать ему о недавних трагических событиях.

Благодаря влиятельным связям Мидоубэнка убийство мисс Спрингер освещалось в прессе очень тактично. Оно подавалось скорее как печальная смерть от несчастного случая, а не как загадочное убийство. Создавалось впечатление – хоть прямо этого и не говорилось, – что, возможно, в спортивный павильон проникли какие-то молодые хулиганы и что смерть мисс Спрингер была скорее случайной, а не запланированной. Туманно писали, что некоторых молодых людей попросили прийти в полицейский участок и «помочь полиции». Сама мисс Булстроуд стремилась развеять то неблагоприятное впечатление, которое могло возникнуть у этих двух влиятельных покровителей школы. Она знала, что они хотят обсудить ранее сделанный ею завуалированный намек на то, что она собирается уйти в отставку. И герцогиня, и Генри Бэнкс хотели убедить ее остаться на посту. Теперь настал подходящий момент, считала мисс Булстроуд, предъявить им кандидатуру Элинор Ванситтарт, рассказать, какой она великолепный человек и как хорошо подходит для продолжения традиций Мидоубэнка.

В субботу утром мисс Булстроуд как раз заканчивала диктовать письма мисс Шапленд, когда зазвонил телефон. Энн взяла трубку.

– Звонят от эмира Ибрагима, мисс Булстроуд. Он остановился в отеле «Кларидж» и хотел бы завтра взять к себе Шейсту.

Мисс Булстроуд взяла у нее трубку и коротко переговорила с секретарем эмира. Шейста будет готова в любое время, начиная с половины двенадцатого утром в воскресенье, сказала она. Девочка должна вернуться в школу к восьми часам вечера.

Директриса положила трубку и сказала:

– Я бы хотела, чтобы восточные родители иногда предупреждали нас раньше. Уже имелась договоренность, что Шейста завтра поедет вместе с Жизель д’Обрей. Теперь поездку придется отменить… Мы ответили на все письма?

– Да, мисс Булстроуд.

– Хорошо, тогда я могу ехать с чистой совестью. Напечатайте их и отошлите, а потом вы тоже свободны на эти дни. Вы не понадобитесь мне до полудня в понедельник.

– Спасибо, мисс Булстроуд.

– Повеселитесь, дорогая.

– Это я и собираюсь сделать, – ответила Энн.