Кошка среди голубей
Шрифт:
– Ревнивые кошки, – заметил Деннис.
– Ну, не совсем так, – возразила Энн. – Я скорее на стороне жен. Во всяком случае, мне леди Тодхантер нравилась гораздо больше старого Мервина… Почему тебя удивляет моя теперешняя работа?
– О, эта школа… Ты совсем не склонна к преподаванию, по-моему.
– Мне бы очень не понравилось преподавать в школе. Терпеть не могу сидеть взаперти. Жить в замкнутом пространстве среди многочисленных женщин… Но работать секретаршей в такой школе, как Мидоубэнк, очень весело. Это действительно уникальное место. И мисс Булстроуд уникальна. Она действительно личность,
– Мне бы хотелось, чтобы тебе надоело менять места работы, – сказал Деннис. – Уже пора тебе, Энн, прекратить скакать с места на место, работая то там, то здесь, и осесть где-то.
– Ты очень милый, Деннис, – сказала Энн уклончиво.
– Мы могли бы жить очень хорошо, знаешь ли.
– Наверное, – ответила Энн, – но я пока не готова. И в любом случае, понимаешь, есть моя мама.
– Да, я… собирался поговорить с тобой об этом.
– О моей маме? Что ты собирался сказать?
– Ну, Энн, знаешь, я считаю, что ты чудесная. То, как ты находишь интересную работу, а потом все бросаешь и едешь домой, к ней…
– Ну, мне приходится время от времени, когда у нее начинается серьезное обострение.
– Я знаю. Как я сказал, я считаю, что ты ведешь себя чудесно. Но все равно, в наше время есть места, очень хорошие места, где… где за такими людьми, как твоя мать, хорошо ухаживают, и тому подобное. Не просто сумасшедшие дома.
– И стоят они целое состояние, – ответила Энн.
– Нет-нет, не обязательно. Даже в системе здравоохранения…
В голосе Энн появились горькие нотки:
– Да, когда-нибудь дойдет и до этого. Но пока у меня есть милая старушка, которая живет с мамой и обычно хорошо справляется. Мама вполне здраво мыслит по большей части. А когда она… становится другой, я возвращаюсь и прихожу на помощь.
– Она не… она никогда?..
– Ты хочешь спросить – не агрессивна, Деннис? У тебя такое зловещее воображение… Нет. Моя дорогая мамочка не бывает агрессивной. Она просто теряет ощущение реальности. Забывает, где находится, кто она, и хочет отправиться на долгую прогулку, а потом может вскочить в поезд или в автобус и уехать куда-то… Все это трудно, ты понимаешь. Иногда один человек не может с этим справиться. Но она вполне счастлива, даже когда теряет ощущение реальности. И иногда бывает очень смешной. Помню, как она сказала: «Энн, дорогая, все это так сбивает с толку. Я знала, что еду в Тибет, а потом оказалось, что я сижу в отеле, в Дувре, и представления не имею, как попасть туда. Тогда я подумала: зачем я еду в Тибет? Лучше я поеду домой. Но я не могла вспомнить, как давно я уехала из дома. Очень неловко, дорогая, когда плохо что-то помнишь». Мама относится ко всему этому с юмором. Я хочу сказать, что она сама понимает юмор ситуации.
– Я с нею так и не познакомился, – начал Деннис.
– Я не поощряю ее знакомства с другими людьми, – сказала Энн. – Это одна из тех вещей, которые можно сделать для близкого человека. Защитить их от… ну, от любопытства и жалости.
– Это не любопытство, Энн.
– Нет, я не думаю, что с твоей стороны это любопытство. Но это была бы жалость. Я этого не хочу.
– Я тебя понимаю.
– Но если ты думаешь, что мне неприятно время от времени
– Тебя никогда и ничто не захватывает глубоко, правда, Энн?
– Да, – задумчиво ответила Энн. – Наверное. Думаю, я – из тех людей, которые рождены наблюдателями. Или скорее я – как комментатор на радио.
– Ты такая отстраненная, – мрачно произнес Деннис. – Ничего и никого очень сильно не любишь.
– Надеюсь, когда-нибудь полюблю, – обнадежила его Энн.
– Я более или менее понимаю, как ты мыслишь и чувствуешь.
– Сомневаюсь, – ответила Энн.
– Во всяком случае, я не думаю, что ты продержишься год. Тебе наскучат все эти женщины, – сказал Деннис.
– Там есть очень симпатичный садовник, – сказала Энн и рассмеялась, увидев выражение лица Денниса. – Взбодрись, я только пытаюсь вызвать у тебя ревность.
– А как насчет того, что там убили одну из учительниц?
– О, это… – Лицо Энн стало серьезным и задумчивым. – Это странно, Деннис. Очень странно. Учительница физкультуры… Тебе знаком этот тип. «Я – простая учительница физкультуры». Думаю, за этим скрывается гораздо больше, чем нам пока известно.
– Ты не лезь ни в какие неприятности.
– Легко сказать. У меня никогда не было случая проявить свои шпионские способности… Думаю, у меня они очень большие.
– Брось, Энн.
– Дорогой, я не собираюсь следить за опасными преступниками. Я просто собираюсь… сделать несколько логических выводов. Почему и кто. И для чего. Что-то в этом роде. Я наткнулась на одну очень интересную информацию…
– Энн!
– Не надо смотреть так страдальчески. Только она, кажется, не относится к делу, – задумчиво сказала Энн. – До какого-то момента все хорошо совпадает. А потом вдруг раз – и нет. – Она весело прибавила: – Возможно, произойдет второе убийство, и все немного прояснится.
Именно в этот момент мисс Чедвик распахнула дверь спортивного павильона.
Глава 15
Убийство повторяется
– Поехали, – сказал инспектор Келси, входя в комнату с мрачным видом. – Еще одно.
– Что еще одно? – вскинул голову Адам.
– Еще оно убийство, – ответил инспектор Келси. Он первым вышел из комнаты, молодой человек последовал за ним. Они сидели в комнате у Адама, пили пиво и обсуждали разные возможные варианты, когда Келси позвали к телефону.
– Кто это? – спросил Адам, спускаясь по лестнице следом за инспектором Келси.
– Еще одна учительница – мисс Ванситтарт.
– Где?
– В спортивном павильоне.
– Опять там… Что такого в этом спортивном павильоне?
– На этот раз лучше вы проведите предварительный осмотр, – сказал инспектор Келси. – Может быть, ваш метод поиска будет более успешным, чем наш. Должно же что-то быть в этом спортивном павильоне, иначе почему там всех убивают?