Космогенезис (Тайная доктрина - 1)

Блаватская Елена Петровна

Другой серьезный повод для этих Дополнений (Addenda) заключается в следующем. В настоящее время только некоторая часть Тайных Учений может быть выдана, ибо доктрины эти никогда не были бы поняты даже теософами, если бы они были опубликованы без всяких об'яснений или комментариев. Потому они должны быть противупоставлены теориям современной науки. Архаические аксиомы должны быть поставлены рядом с современными гипотезами, и сравнение их ценности должно быть предоставлено проницательному читателю.

Что касается вопроса о "Семи Правителях" - как называет Гермес "Семь Строителей", Духов, управляющих действиями Природы, одушевленные атомы которых в своем собственном мире являются тенями (отображениями) своих Прообразов в Астральных областях - то, конечно, этот труд восстановит против

себя .каждого материалиста, так же, как и людей науки. Но эта оппозиция, во всяком случае, может быть лишь временной. Люди глумились над всем необычным и высмеивали вначале каждую идею, не ставшую еще популярной, а затем кончали тем, что принимали ее. Материализм и скептицизм суть два зла, которые должны оставаться в мире, пока человек не сбросит свою настоящую грубую форму и не облечется в ту, которую он имел во время Первой и Второй Расы этого Круга. Если скептицизм и наше настоящее природное невежество не уравновесятся Интуицией и врожденною Духовностью, то каждое существо, отягощенное такими чувствами, не будет видеть в себе самом ничего кроме массы

мяса, костей и мускулов с пустым чердаком внутри, который служит ему лишь складом ощущений и чувств. Сэр Гемфри Дэви был великим ученым, так же глубоко сведущим в физике, как и любой современный теоретик и, однако, он ненавидел материализм. Он говорил:

"С отвращением слушал я в анатомическом театре теорию физиолога о постепенном выделении материи, о появлении в ней раздражаемости, развивающейся в чувствительность, и о приобретении ею собственными, врожденными силами необходимых органов и поднятии ее, наконец, до сознательного существования."

Тем не менее, не физиологи заслуживают наибольшего упрека за то, что они говорят лишь о том, что могут видеть и оценивать на основании свидетельства своих физических чувств. Астрономы и физики, по нашему мнению, гораздо более нелогичны в своих материалистических взглядах, нежели даже физиологи, и это следует доказать.

............ Свет Эфира, перворожденный, чистая сущность,

как говорит Мильтон, стал у материалистов

..... Первичный посланник, веселья Свет, первый и лучший из всех материальных существ.

Для оккультистов это одновременно Дух и Материя. За "видом движения", рассматриваемым ныне, как "свойство материи" и ничего более, они усматривают лучезарный нумен. Это и есть "Дух Света", перворожденный от Вечного чистого Элемента, энергия или эманация которого сосредоточена в Солнце, великом ЖизнеДателе физического мира, подобно тому, как скрытое Сокровенное Духовное Солнце есть Датель Света и Жизни в Духовном и Психическом царстве. Бэкон был одним из первых, ударивших основную ноту материализма, нс только своим индуктивным методом - обновленным следствием плохо усвоенного Аристотеля - но также общим характером своих писаний. Он переставляет порядок умственной эволюции, говоря:

"Первым творчеством Бога был свет чувств, последним свет разума; и с тех пор Его Субботний труд есть озарение Духа."

Это как раз обратно. Свет Духа есть вечная Суббота мистика или оккультиста, и он обращает мало внимания на свет только чувства. Смысл аллегорического изречения: "Fiai Lax" об'- ясненный эзотерически, будет: "Да будут "Сыны Света" или "Нумены всех феноменов". Таким образом, римско-католическая церковь правильно толкует это изречение, как относящееся к Ангелам, но неправильно приписывает ему значение Сил, созданных антропоморфическим Богом, которого она олицетворяет в вечногрозном и карающем Иегове.

Эти Существа суть "Сыны Света", ибо Они исходят и самозарождаются в беспредельном Океане Света, один полюс которого чистый Дух, погруженный в абсолютности He-Бытия, другой полюс - Материя; в ней он сгущается, "кристаллизуется" в более и более грубый тип, по мере его нисхождения в проявление. Потому Материя, хотя в одном смысле она лишь иллюзорные отбросы Света, лучи которого суть Творческие Силы, - тем не менее, имеет в себе полное присутствие Души того Начала, которого никто, даже "Сыны Света", исшедшие из АБСОЛЮТНОЙ ТЬМЫ, никогда не познают. Эта идея столь же прекрасно, как и верно, выражена Мильтоном в привете к Сокровенному Свету:

Перворожденный отпрыск

Неба, Луч Вечности совечный . . . и Бог есть Свет.

И излияние светлое несотворенной сущности лучистой В тебе, равносущем в Вечности, неприступном в Свете.. .

ОТДЕЛ II

СОВРЕМЕННЫЕ ФИЗИКИ ИГРАЮТ В ЖМУРКИ

Теперь Оккультизм ставит науке вопрос: есть-ли свет тело или' же нет? Каков бы ни был ответ науки. Оккультизм готов доказать, что до сего дня даже самые выдающиеся ученые физики не имеют истинного знания по этому предмету. Для того, чтобы знать, что есть свет, и есть-ли он, на самом деле, вещество или же простое волнообразное движение "эфирной среды", наука должна прежде узнать что есть, в действительности. Материя, Атом, Эфир и Сила. Истина в том, что наука ничего не знает ни об одном из них и признает свое неведение. Ученые даже не могут согласиться во что им верить, ибо дюжины гипотез, касающиеся одного и того же предмета, исходящие от различных и весьма выдающихся ученых, враждебны одна другой и часто противоречивы. Таким образом, их научные соображения могут, при некоторой доле доброжелательства, быть приняты, как "рабочие гипотезы" второстепенного значения, по выражению Сталло. Но будучи радикально несовместимы одна с другою, они должны будут, в конце концов, взаимно уничтожить себя. Как говорит автор "Concepts of Modern Physics":

"He следует забывать, что различные отделы науки суть просто произвольные подразделения науки, взятой в целом. В этих различных отделах один и тот же физический об'ект может быть рассматриваем в различных видах. Физик может изучать его молекулярные отношения, тогда как химик определит его атомное строение. Но когда оба они имеют дело с одним и тем же элементом или посредником, этот об'ект не может иметь один комплекс качеств в области физики и другой комплекс противоположных качеств в химии. Если физик и химик одинаково допускают существование ультимативных атомов, абсолютно неизменных в об'еме и в весе, то атом не может быть кубом или сплющенным сфероидом для физических целей и сферою для химических. Группа постоянных атомов не может быть в тигле или реторте аггрегатом масс, имеющих протяжение и абсолютно инертных и непроницаемых, и, в то же время, быть лишь системою простых центров сил, как часть магнита или же баттареи Клэмонда. Универсальный Эфир не может быть пластичным и подвижным в угоду химику и тугоупругим для нужд физика. Он не может быть сплошным по приказу сэра Уилльяма Томсона и не сплошным, согласно предположению Коши или Френеля*.

Можно также привести слова известного физика Г. А. Гирна, говорящего то же самое в 43-ем томе "Мемуаров Бельгийской Королевской Академии", которые мы переводим с французского:

"Когда видим уверенность, с которой сейчас утверждаются доктрины, приписывающие коллективность, универсальность феноменов одним только движениям атома, мы в праве ожидать встретить подобное же единогласие в отношении качеств, приписываемых этой единственной сущности, основе всего существующего. Итак, при первом исследовании предложенных специальных систем, мы испытаем самое страшное разочарование: мы убеждаемся, что атом химика, атом физика, атом метафизика и математика... не имеют между собою абсолютно ничего общего, за исключением наименования! Этот неизбежный результат заключается в существующем подразделении наших наук, из которых каждая ограждена своей собственной областью и потому строит атом, удовлетворяющий требования тех феноменов, которые она изучает, нисколько не заботясь о требованиях, которые пред'являют феномены соседней области. Метафизик отвергает принципы притяжения и отталкивания, как фантазию; математик, анализирующий законы упругости, законы распространения света, принимает их слепо, даже не называя их... Химик не мЬжет об'яснить группирование атомов в молекулы, часто очень сложные, не приписывая своим атомам специфических качеств, отличающих их. Для физика и метафизика, сторонников современных учений, аточ, напротив того, явдяетсч всюду и всегда тем же самым. Что говорю я? Нет даже согласия в одной и той же науке по вопросу о свойствах атома. Каждый строит атом согласно своей фантазии для обяснения какого-либо определенного явления, которым он особенно заинтересован"^).