Космопроходимцы (вторая часть). Ксеноопера "Жнец, Швец, Игрец"
Шрифт:
– Я без назначения, - сказал Игрец.
– Но мне очень нужно...
Мямлил, подстраивался на ходу. 'Лучше пусть примет за клиента, чем не примет вовсе. Или он действительно ещё не в курсе, что я его разыскиваю, или...
– Ладно, входите, - буркнул Ираклий.
Зеркальная башенная стена метнулась наискосок, замелькали рёбра этажей - гравилифт винтовым разворотом вздёрнул Игрока к небесам и прицельно доставил к арочной нише. Оттуда, точно язык изо рта, сунулась под ноги площадка. Остался один шаг, но и тут, чтоб у гостя не возникло затруднений, его мягко толкнули в спину. Миг - и позади
***
С первого взгляда Игрец решил, что Ираклий - удачная копия отца. Если бы помолодевший на четверть века Спиро облачился поверх пижамы в домашний халат с кистями, завёл собаку, поселился в халкидской башне и стал принимать посетителей... Но нет. 'Спиро - внезапно поседевший ребёнок, а этот - старик. Тридцать с лишним ему, а кажется - триста. И все эти триста лет его донимали незваные гости'.
– Не за консультацией?
– кисло спросил Ираклий.
– Зачем же тогда?
Пёс по кличке Пистон, тёршийся в ногах у хозяина, при этих словах наклонил голову и глянул на гостя: 'Зачем?' В ухе у него шарик, с большим удивлением отметил Игрец. Хозяин полушариковый, собака тоже.
– Привёз весточку с планеты Террана, - сказал он.
– От Спиро?
– уныло спросил Ираклий.
'Не удивлён, не рад. Знал, что отец на Терране?'
– От вашего отца, - подтвердил Игрец, сделав ударение на слове 'отца'.
– От отца, иже не на небеси. И как там он?
– Жив, здоров. Внуком обзавёлся. До сих пор ищет вас на Терране.
– Идиот.
– Что?
Меньше всего Игрец ожидал такой реакции. Утомлённый жизнью отпрыск про отца своего уронил этак вяло: 'Идиот'.
– Идиот, - с лёгким раздражением повторил Ираклий.
– Коту под хвост пустил дом, меня оставил с носом. Я говорил ему: не дёргайся, жди, я объявлюсь сам. А он?
– Ему сказали, что вы в терранской исправительной колонии.
– Знаю. Сам пустил слух.
– Он спасать вас кинулся.
– Знаю. Говорю же, идиот. Ребёнок престарелый. Зачем вы приехали? Думаете, стану его оттуда вытаскивать, дам денег?
Пистон, сидевший всё это время на хвосте, заворчал, насторожил уши.
– Спиро не просил денег, искал вас, верил, что вы живы.
– Я жив. И что? Из долгов вылез, хоть драгоценный папашка чуть не пустил меня по миру. Надо же было сморозить такую глупость: всё продать и смыться в захолустье. Террана! Вонючая дыра.
Игрецу захотелось наградить Ираклия за хорошую реплику оплеухой, но удержался, напомнил:
– Он вас разыскивал.
Пистон приподнялся, зарычал. Уставился на гостя, скаля зубы. Чувство опасности, не оставлявшее Игреца с тех пор, как увидел халкидскую башню, стало острее.
– Вы это уже говорили. Спокойно, Пистон! Иди в гостиную, я сейчас. Кроме этого, больше сказать нечего?
'Намекает, что пора бы мне очистить помещение. Собаку в гостиную, меня дальше прихожей не пустил. Слизкий гад. Ну нет, так просто от меня не
– Спиро просил разузнать, как вы тут. Как живёте, чем заняты, - солгал Игрец.
– На Терране он неплохо устроился, спрашивал, не нужна ли вам помощь.
– Неплохо устроился? Не верится что-то. По моим сведениям...
– Ираклий на миг прикрыл глаза.
– По моим сведениям Террана блокирована, объявлено военное положение. Чем он может помочь, если планета в блокаде? Вы давно оттуда? Прошу, проходите.
'Услышал, что платить не нужно, подобрел, пустил в гостиную. Удивительные существа - люди. Очень на Спиро похож: голос, лицо, жесты... Но характер! Как у старика вырос такой сын? Мерзавец. Или это спектакль? У него нет причин доверять мне, мало ли кто может привезти терранские вести. Неплохо осведомлён: планета, говорит, в блокаде. У него в ухе шарик. Навёл справки и тут же сменил гнев на милость? Почему мне всё время опасность мерещится? Как будто не собака у него, а как минимум тигр. Пистон успокоился, лёг. Занятная парочка - хозяин и собака'. Пистон уложил голову на лапы, но видно было по ушам - не спит. Справа и слева от него бесформенные рыжие глыбы - диваны? кресла? Над собачьей головой в полуметре от пола - прозрачный диск. Столешница? Да, пожалуй. Без опоры, без подвеса. Скуповато гостиная обставлена, ничего не скажешь. Два кресла, столешница, собака и пейзаж за панорамным окном. Горы - как тюлени на лежбище, сытые, разлеглись на берегу после удачной ловли. Ковёр шерстистый, ноги в нём чуть не вязнут. Как шкура белого медведя. А хозяин - шкурник.
– Прошу, садитесь, - почти любезно пригласил Ираклий.
– Что-нибудь выпьете?
– Не откажусь.
Ираклий прогулялся к стене, выхватил будто бы прямо оттуда бутылку и два пузатых стакана, водрузил на столешницу, потом без видимого усилия придвинул всё это по воздуху ближе, чтобы гостю было удобно. Садиться не стал.
Игрец осторожно опустился в мятый рыжий ком, попробовал умоститься так, чтоб при необходимости легко вскочить, но вышло плохо - кресло засасывало, не давало выпрямить спину. Угроза нападения не исчезла, несмотря на перемену в настроении хозяина.
– Как вы ухитрились на Землю вырваться?
– спросил Ираклий, плеснув из бутылки рубиновой жидкости себе в бокал и гостю.
– Даже не знаю, - лениво ответил Игрец, приняв стакан. Глянул сквозь него на горы. Тюленьи бока окатило кровавой волной. Сухое вино, судя по запаху.
– Даже не знаю, - повторил он.
– Вы говорите, планета блокирована? Не заметил. На пересадочной станции пустовато, да. Но мне это не показалось странным, сезон ещё не начался на Терране. Отец ваш, когда я улетать собирался, готовил яхту к сезону.
– Яхту?
– Ну да. Он рыбачит понемногу, кое-чем ещё промышляет.
– За старое, значит, взялся, - Ираклий покивал, отпил вина.
– И как?
– Взялся. На жизнь не жалуется. Особых причин для беспокойства у него нет, кроме... Про вас-то ему ничего не известно. Дали бы как-то о себе знать, старик переживает.
– Ничего, переживёт. Впрочем, можете ему сказать - у меня теперь всё в порядке. С тех пор, как стал медиатором.
Игрец пригубил вино, причмокнул, рассеянно спросил: