Котенок 2. Охота на Лигра

Грин Агата

Я вздрогнула. Наемник чуть потянул зубами за мочку уха, и я впала в краткосрочное приятное оцепенение. И хотелось бы оттолкнуть его, сказать, что он несет полную чушь, что не имеет права так меня трогать, прикусывать… но я промолчала.

Сколько угодно можно искать в нем недостатки, но это ничего не изменит. Даже когда он не играет со мной в эти игры, не подшучивает, я реагирую на его присутствие, на его голос. Я зависаю, подобно дефективному устройству, глядя на его губы. Я вздрагиваю, когда он меня касается, и не потому, что мне это неприятно.

А потому что приятно. Потому что хочется, чтобы он меня коснулся.

— О, Звезды, какое событие! — проговорила я насмешливо. — Сам Арве Локен пал жертвой моих глаз!

— А ты удивлена? — неожиданно серьезно спросил он.

Я хотела спросить, что он имеет в виду, но так и не спросила. Меня отвлек аукционер:

— Поглядите, какие замечательные девушки-землянки к нам пожаловали. Обязательно уделите им внимание, господа присутствующие! Землянки — редкие гостьи у нас на Тайли! Особенно такие хорошенькие!

Я посмотрела на арену и среди рабынь в новой партии увидела Джуди.

Глава 8

Она стояла первой в ряду. Как и все прочие «лоты», одета Джуди была в нечто вроде туники или хламиды, и была боса. Светлые волосы и глаза были единственными деталями внешности, роднящими ее с орионцами. Обычно такая оживленная, веселая, Джуди стояла, чуть покачиваясь, и безо всякого выражения смотрела вперед. Руки ее были зафиксированы за спиной, но ее это не заботило. Ее ничего не заботило — она была мысленно не здесь. Или спала. С открытыми пустыми глазами.

Не отрывая от Джуди взгляда, я спросила Локена:

— Какой у тебя баланс?

Наемник проследил направление моего взгляда и все правильно понял. Он все еще обнимал меня и сидел так близко, как никакие приличия не допускают. Но в этом уже не было интимности — теперь это была хватка, а не объятие.

— Твоя подруга?

— Да. Так какой у тебя баланс?

Локен ответил, но не так, как мне хотелось. Слова его прозвучали сухо:

— Забудь. Я и единицы не потрачу на нее.

Я кивнула. Конечно же, тратить деньги на мою подругу он не будет, он и меня-то выручает, сильно рискуя. Арве спасает меня в порядке исключения, и я должна это хорошенько усвоить.

Аукционер стал расхваливать достоинства и умения Джуди, а так как из очевидных достоинств у нее только милая мордашка, то ставку он на нее и сделал: «Видали море, господа? Если нет, не беда: у этой девушки глаза цвета моря. Имейте в виду — есть опасность утонуть!».

Предыдущих женщин-рабынь продавали для труда, а партию с Джуди, кажется, продают для постельных утех. Закончив презентовать Джуди, аукционер перешел к следующей девушке, и стал расхваливать ее в том же ключе: «Погляди-и-ите, какая краса-а-а-авица!».

Потенциальные покупатели на такие дешевые завлекалочки реагировали предсказуемо: сальные взгляды, ухмылки, шуточки… Пива, сидящая в самом низу, свистнула, когда аукционер пощупал плечи еще одной пухлой девушки-рабыни и назвал ее «сладкой

и сдобной».

— Ничего такая булочка! — крикнул кто-то.

Торги пошли в три раза живее, чем раньше. Девушки продавались и по отдельности — за семьдесят п. е., и в партии — за двести пятьдесят п. е. Сначала двое-трое орионцев потрепанного вида попытались выкупить ту самую «булочку», но в торги быстро вступили «аристократы», и торг пошел в целом за партию. Цены поползли вверх очень быстро; началось самое веселье.

Обнадеженный аукционер весь раскраснелся от удовольствия, чуя хорошую выручку, и стал вдохновленно расхваливать партию рабынь.

— … Разве это девушки? Это земные феи, чаровницы! Заметьте, какие все беленькие и холеные!

Он подходил то к одной, то к другой девушке, вынуждая их поворачиваться то одним боком, то другим, задирал на них одежду, но так, чтобы не открыть самого интересного. Девушки позволяли все, и их явная отрешенность никого не смущала. Они сейчас демонстрировали покорность: то качество, которое так нравится мужчинам в женщинах.

— Триста!

— Триста десять!

— Триста пятьдесят!

Блестя глазами и искренне улыбаясь, аукционер скакал по арене, подначивал покупателей, вынуждая поднимать цену все выше и выше. Он меня бесил, и окружающие бесили тоже, все, даже Арве. Злая, напряженная, я смотрела на то, как дорожает мисс Козловски и думала, как же мне ее вытащить отсюда. Мысль о том, что я сама, вообще-то, нуждаюсь в том, чтобы меня вытащили, ушла на задний план сознания.

— Пятьсот.

Я взглянула на того, кто назвал последнюю цифру. Он был серьезен, худ, неприметно одет и сидел в окружении верзил-телохранителей. хорошенько запомнила его лицо, а также лица его сопровождающих.

— Пятьсот! Пятьсот — какая замечательная сумма! Кто даст больше? Кто даст больше за земных феечек? — попытался дожать до еще большей суммы аукционер, но публика притихла. Подождав немного (авось, кто еще ввяжется в торги), он воскликнул — И-и-и-и партия фей достается господину в третьем секторе!

«Фейскую партию» увели. Когда на арену вывели других девушек, куда красивее предыдущих, некоторые из присутствующих засвистели, словно это был конкурс красоты. Аукционер загадочно промолвил:

— Ранее вы видели земных фей… а сейчас перед вами земные богини!

Я совсем потеряла интерес к аукциону, размышляя о том, что могу сделать. Беда в том, что я ничего не могу сделать. Я сама завишу от Локена… А тут еще и тот мужчина, который купил Джуди, встал и пошел к выходу. Я провожала его глазами, пока он не пропал из виду.

Сейчас он пройдет к организатору, заплатит и заберет «фей». Заберет мою подругу.

И как я ее потом найду? И даже если найду, то в каком состоянии она будет? Что она к тому времени успеет пережить? Я похолодела, вспомнив, сколько жизни и огня в Джуди Козловски. Нет, невозможно допустить того, чтобы девчонка «потухла». Я себя не прощу, если не вытащу ее.