Коукс и Бакстер. Компиляция]
Шрифт:
— Да. Обязательно, — ответила Кертис. Потом открыла в папке металлические колечки и вытащила распечатку.
— Эй, что вы делаете? — в замешательстве спросил Руш.
— Выполняю приказ.
— Утаивая улики?
— Оставляя наш первый прорыв достоянием исключительно ФБР и ЦРУ.
— Если честно, то мне это не нравится, — сказал Руш.
— Думаете, мне нравится? Но потому они и зовутся приказами, а не просьбами.
Штурм уже возвращалась обратно, за ней в фарватере следовала Бакстер. Кертис все еще сжимала распечатку.
—
— Не хочу! Я все ей расскажу.
— Не надо!
Пальто Руша лежало на спинке дивана. Кертис едва успела смять лист бумаги и положить ему в карман до того, как рядом села Бакстер. Проигнорировав неодобрительный взгляд Руша, Кертис сосредоточилась на продолжении отчета патологоанатома.
Перед этим Бакстер вместе с Леннокс отправилась на пресс-конференцию, устроенную, чтобы официально сообщить подробности происшествия на Центральном вокзале. Категоричный отказ назвать прессе имя агента, ответственного за смерть невиновного человека, ее, с одной стороны, удивил, с другой — впечатлил. Леннокс лишь подчеркнула, что единственным виновным был психически больной человек, который и спровоцировал смерть жертвы, вынудив выстрелить агента, действовавшего героически и в полном соответствии с протоколом.
Леннокс хватило ума выставить сотрудника своего ведомства жертвой, и журналисты быстро смягчили свой обвинительный тон. Бакстер внесла свою лепту, как обычно, по очереди выдавая отрепетированные ответы, когда ее спрашивали о ходе расследования.
Освободившись, она тут же вытащила телефон и увидела несколько новых сообщений. В соответствии с договоренностью, работавшие по делу команды передали ей медицинские данные на убийц тотчас по их получении. На данный момент она располагала сведениями об Эдуардо Медине, Доминике Баррелле и Маркусе Таунсенде. Она сразу отослала их Эдмундсу, а сама направилась в Центр судмедэкспертизы.
Телефон Эдмундса зажжужал, возвещая о том, что пришло три новых электронных письма. Увидев на экране имя Бакстер, он встал, пошел в туалет, заперся в кабинке и загрузил прикрепленные файлы. Быстро пробежал глазами первый и уже через несколько секунд нашел то, что искал. Открыл второй, пролистал несколько страниц и наткнулся на то же самое слово. После чего кликнул на третий и принялся читать. Внезапно у него загорелись глаза. Он выбежал из туалета и рванул к лифту.
Закончив разговор с патологоанатомом, Бакстер, Руш и Кертис вышли на Первую авеню, и тут у Эмили зазвонил телефон. На звонок любого другого человека она бы сейчас просто не ответила.
— Эдмундс? — сказала она, отходя на несколько шагов от коллег.
— Они все обращались за психологической помощью! — взволнованно закричал он вместо приветствия.
— Кто?
— Убийцы. Вот что их связывает! На сайте программы «С улиц к успеху» я прочитал, что всем желающим вернуться к нормальной жизни предлагаются консультации психолога. Это навело меня не некую мысль. В моих материалах о Патрике Питере Фергюсе говорится, что из-за существенных расходов на лечение больной матери у него было нервное расстройство. А вот
— Говори, не тяни.
— Маркус Таунсенд стал участником программы «С улиц к успеху» только потому, что там дополнительно предлагались тренинги личностного роста. У Эдуардо Медины началась депрессии, когда власти отклонили ходатайство об иммиграции его дочери, — накануне убийства он был на собрании группы анонимных алкоголиков. Доминик Баррелл был обязан еженедельно посещать психотерапевта в рамках плана по его социальной реабилитации.
Бакстер улыбалась. Эдмундс и на этот раз ее не подвел.
— А Гленн Арнольдс, что неудивительно, с детства имел серьезные проблемы с психикой, — возбужденно добавила она, — так или иначе, но мы уже приступили к поискам его психиатра.
— Ищите лучше: это попадание в самое яблочко! — почти закричал Эдмундс. — Ладно. Ну что, можешь сказать это.
— Что сказать?
— Что без меня ты бы пропала.
Бакстер дала отбой.
Кертис быстренько обсудила по телефону, как лучше устроить так, чтобы Бакстер осталась с Леннокс, а сама она вместе с Рушем отправилась в округ Уэстчестер к неуловимому доктору Бентхему. Но не нашла что сказать, когда Эмили, необычно радостная, подошла к ним и решительно заявила:
— Нам необходимо найти психиатра.
Руш посмотрел на Кертис и ухмыльнулся.
Глава 15
Воскресенье, 13 декабря 2015 года,
12 часов 22 минуты дня
— …Таким образом, если «азаз» переводится с древнееврейского как «сила», а «эль» — как «Бог», это аргумент в пользу того, что «Азазель» в данном случае означает «силу над Богом»… И здесь говорится, что так называемые темные твари, такие как летучие мыши, змеи и дикие собаки, «в особенности могут служить вместилищем для нечистых духов».
— Пожалуйста, давайте сменим тему, — жалобно произнесла Кертис с водительского сиденья, сворачивая с федеральной автострады, — если честно, то вы меня начинаете пугать.
Переключая утром на телевизоре каналы, Руш наткнулся на одно из бесчисленных выступлений пастора Джерри Пилснера и теперь целый день гуглил их удивительного подозреваемого.
Невероятным усилием воли Бакстер заставила себя не вмешиваться и проспала почти всю дорогу.
Они покатили по проселочной дороге, где к одиноким машинам тянули свои узловатые пальцы ветви голых деревьев.
— Хорошо… нет, вы только послушайте! — взволнованно сказал Руш, скользя пальцем по экрану телефона.
Кертис раздраженно фыркнула.
Бакстер проснулась и вытерла скопившуюся в уголке рта слюну.
— «Преследуемый архангелом Рафаилом, падший Азазель избавился от своих почерневших крыльев и рухнул в самую глубокую и мрачную пропасть из всех, которые когда-либо сотворял Бог. Погребенный под остроконечными скалами в самой далекой и суровой пустыне земли, он лежал в могиле, выложенной измочаленными перьями его загубленной мантии, обреченный больше никогда не видеть света и в день Страшного суда сгореть в адском огне».