Красавец и чудовище, или Любовь против проклятия
Шрифт:
Задумчиво кручу ободок кольца, что прочно сидит на пальце. Так сразу и не снимешь. Переворачиваю камнем внутрь ладони, оставляя на виду лишь тусклый серебряный обод. Ни к чему никому его видеть. Лишние пересуды и расспросы. Нужно жить дальше. По возможности поддерживать порядок в доме. И идти к своей цели – построить самый лучший отель в королевстве.
Дара не отходит от меня. Ластится, как котенок. Просит, горячо шепча на ухо:
– А ты мне сегодня сказку расскажешь?
– Конечно, - улыбаюсь
На кухне за общим чаепитием мы говорим о чем угодно, но только не про бал. Расспрашивать меня не решаются. Результат, как говорится, на лицо. И все же я вижу сожаления во взглядах. Подвела. Не сдержала обещание. А столько трудов было вложено. И я мысленно соглашаюсь с ними, хотя понимаю, что ни в чем не виновата.
После ужина Дара ведет меня за руку в свою комнату. Я ей наливаю в тазик теплую воду для умывания и помогаю переодеться в ночную сорочку. Расчесываю волосы перед сном.
– Как будет называться твоя сегодняшняя сказка, - спрашивает Дара забираясь в постель.
– Золушка, - немного подумав, объявляю я. Вполне себе про меня история. Осталось только объявиться принцу и вместо туфельки натянуть на мою руку потерянную перчатку.
Дара слушает, затаив дыхание. Заметно волнуется, когда Золушка сбегает от принца и ее наряд вновь превращается в лохмотья. Я успокаивающе глажу ее по волосам и с воодушевлением расписываю примерку туфельки.
– Эта сказка тоже про тебя, - глядя мне в глаза, убежденно говорит Дара.
– Почему же? – Я невольно улыбаюсь, но в груди предательски дрожит сердце.
– Потому что он тебя заметил на балу. И непременно будет искать.
– Откуда ты знаешь?
– Она вчера злилась, - Дара говорит почти шепотом, словно нас могут подслушать, - она боялась, что у тебя все получится.
– Она сама тебе об этом сказала, - я невольно хмурюсь.
– Я ее чувствую. Словно часть ее живет внутри меня.
– Кто она, Дара?
– Та, что наложила на всех нас проклятье. Но меня она любит. И хочет, чтобы я жила с ней.
А вот это мне совсем не нравится. Склоняюсь над Дарой. Говорю серьезно, глядя прямо ей в глаза:
– Я тебя не отдам ей. Слышишь? Я тебе ее не отдам!
Глава 35.
Я хожу из угла в угол своей комнаты. Нервно кусаю губы. Пошел третий день после моего разговора с банкиром, а от него до сих пор никаких известий. Неужели он не воспринял мой план всерьез? Решил, что женщина не способна воплотить его в жизнь? У меня совсем нет времени ждать. Скоро придет время платить по счетам Плуту, а у меня совсем нет на это средств.
Чтобы занять время и не думать о плохом объезжаю с Томасом наших арендаторов. Домишки у них неказистые. Выгоревшая трава на пастбищах и земля
– Скотину совсем нечем кормить, - жалуется подбежавший ко мне мужичек, - на прошлой неделе корова сдохла. И куры совсем не несутся. Вы уж подождите с оплатой…
Я поворачиваю голову в сторону Томаса. Жду от него ответных слов. Сама я в этом совсем не разбираюсь. Живую корову никогда в жизни не видела. Поэтому вся надежда только на Томаса. Что он даст четкий совет и подскажет, как действовать дальше.
– Ничего не знаю. Нам тоже надо людей кормить, - пыхтит Томас, - чтобы в следующем месяце все привез строго по списку.
– Но как же я смогу! Корова сдохла. Скотину кормить нечем.
– Лучше надо за живностью смотреть. Не лениться, а спуститься вниз по холму. Там трава сочная. В самый раз для откорма скотины.
– Но там же топь близко…
Я вмешиваюсь. Устала слушать их пустые пререкания, да и проблемы надо решать.
– Поступайте, как говорит Томас. Траву вниз по холму скосите. А корову я вам куплю.
Мужчины резко замолчали. Повернули головы в мою сторону. Томас смотрит с ужасом, а мужичек с надеждой.
– Корову куплю. За нее рассчитаешься работой. В особняке дел много. Томас потом скажет, что делать.
Мужик было попятился. Округлил в страхе глаза.
– Тебе корова не нужна? Или испугался…
– Да как не бояться. Вдруг проклятье и на мой дом перекинется. Уж больно нехорошее у вас место.
– Это вам будет плохо, когда детей будет нечем кормить. Так что выбирайте, чего боитесь больше.
Вот так, поездив по дворам и пообещав помощь, я набрала людей для ремонта усадьбы.
– Где ж мы столько денег возьмем?
– ноет возле меня Томас.
– Заработаем. Это легче, чем заманить людей для ремонта дома. Из города к нам так никто и не явился.
– Это верно. Даже Плут не смог в этом помочь. Все, как слышат о проклятой усадьбе, или заламывают цену в трое больше или вовсе отказываются идти.
– Вот и радуйтесь, что я вам работников нашла. Подумайте, что нужно сделать в первую очередь.
– Крыша прохудилась, да и окна надо починить. Сад расчистить и ограду поправить…
«Все сделаем», – обещаю себе я, - «пока я тут живу, дом должен быть в полном порядке».
На следующий день я готова расплакаться от уныния. От банкира нет вестей, а значит нужно искать другого. Убеждать и доказывать, что с женщиной можно вести дела. Расписывать в красках мой бизнес-план и заинтересовать доходностью будущего предприятия. Опять все с начала! Только у меня совсем нет на это времени!