Красавица и Ректор: расколдовать любой ценой

Солейн Анна

Под болтовню Лауры мы ступили в темный коридор, и я наколдовала небольшую заготовку под заклинание, чтобы осветить дорогу.

— Как это у тебя так легко получается? — скосив взгляд, спросила она.

— Что?

— Колдовать.

Я пожала плечами. Магия в самом деле давалась мне легко. Да и резерв у меня был, судя по всему, приличный. Вряд ли в этом была моя заслуга.

Мы шли довольно долго и уперлись в тупик. Лаура постучала по камню в каком-то хитром ритме, и он отъехал в сторону. В глаза ударил зеленоватый свет купален, ноздрей коснулся запах соли.

Здесь в самом деле никого не было. Я надеялась, что Лаура оставит меня в покое, но она, кажется, даже не думала это делать.

Может, тоже решила помыться? Но Лаура и такие, как она, никогда не посещали общие купальни, у них были ванные в собственных покоях и компаньонки, которые помогали с мытьем и с прической.

Решив не обращать на нее внимания, я сбросила платье и, оставшись в длинной нижней рубашке, скользнула в воду. Колено снова прострелило болью, соль впилась в ссадину, и я ушла с головой в воду, чтобы смыть чернила и следы поцелуев Ходжа. Спустя несколько десятков секунд я вспомнила, что нужно вынырнуть — иначе Лаура что-то заподозрит.

Я потянулась вперед, глубоко вдохнула обычный воздух и убрала с лица налипшие пряди. Открыла глаза и вскрикнула.

Лаура сидела у самого бортика бассейна, аккуратно подогнув ноги.

— Расскажи мне, как это? — с горящими глазами проговорила она.

— Что? Ходж? Мерзко.

— Да это понятно! Он свинья, хуже простолюдина! — Она махнула рукой, затянутой в белую перчатку из блестящей ткани. — Как это — жить как ты? Свободно? У тебя даже нет компаньонки!

— Лаура, ты с ума сошла? Ты видела, что сегодня произошло! Если бы не ты, все закончилось бы еще хуже. Думаешь, будь у меня компаньонка, такое бы случилось? Лаура, не говори, пожалуйста, никому о том, что произошло.

— Оправданный риск! — воскликнула Лаура, отмахнувшись от меня. — Ты можешь делать, что хочешь. Встречаться с Томасом Морвелем, с Ходжем, даже с самим ректором Стортоном. Расскажи мне, как это?

— Встречаться со всеми подряд?

— Нет! Это… ну… — Ее припудренные щеки красиво порозовели. — Ну, это… то, что делают за дверями спальни. Говорят, для женщины это больно. Нужно лежать и думать о родине.

Я постаралась сохранить серьезное выражение лица, но всхлипнула, а потом захохотала в голос. Не представляю, как мысли о родине могут помочь в этом процессе, но от самой идеи становилось весело. Может, я просто переволновалась?..

— Смеешься, — обиженно проговорила Лаура. — Ну конечно, легко тебе смеяться, ты-то все уже пробовала, а я понятия не имею, что меня ждет. Вот выйду я замуж — и что? Однажды мне сказали, что для этого нужно раздеваться, прямо до гола, даже панталоны снимать! Но это же неприлично, такого быть не может! Мне все врут, понимаешь? Почему ты опять смеешься?

Я ушла под воду, потому что мой громкий хохот — вот что на самом деле было неприличным. Успокоившись, я вынырнула, посмотрела на Лауру, рукой приподнимая мокрые волосы.

— А как, по-твоему, все происходит?

— Что?

— Ну, то самое?

— Как у тебя с Ходжем! Я же видела. Он тебя обнял и почти поцеловал.

Может, — она прижала руку ко рту, — он тебя все-таки успел поцеловать. Ты уже беременна? Да хватит смеяться!

Остановиться я не могла. Конечно, ничего такого со мной не случалось, но… только такие аристократки, как Лаура, могут, наверное, остаться в неведении. Которые даже на скотном дворе ни разу не были.

Я не смогла отказать себе в удовольствии немного ее просветить.

— Лаура, ты кошек когда-нибудь видела? — начала я издалека.

— Конечно, я видела кошек! Почему ты спрашиваешь?

— А в марте кошек видела?

Она прищурилась и осторожно ответила:

— Да.

— Что кот с кошкой делают — видела?

Несколько секунд она молчала и смотрела на меня.

— Нет.

— Да.

— Фу!

Я снова захохотала и брызнула в нее водой.

— Это отвратительно! Это же… неприлично! И… нужно раздеваться? Фу!

— Говорят, это приятно, — пожала плечами я.

По крайней мере, мне нравилось так думать.

— А с ректором Стортоном — приятно? — загорелись глаза Лауры.

Я снова пожала плечами. Мне-то откуда знать? Щеки загорелись огнем от воспоминаний о том, как тяжелая лапа во сне прижимала меня к кровати. Наверное, это может быть похоже… немного похоже на то, о чем мы сейчас говорим.

— Нас разводят, как племенных кобыл! — воскликнула Лаура, ударив ладонью по полу.

— В каком смысле? — удивилась я неожиданной смене темы.

— В прямом! Ты можешь делать что хочешь, а я должна себя беречь, чтобы когда-нибудь родить подходящему мужчине, за которого выйду замуж, сыновей. Знаешь, что я чаще всего слышу от родителей? Что я стану отличной матерью когда-нибудь. Потому мне нельзя спать с открытым окном — простужусь, — нельзя ездить на лошади верхом, чтобы ничего себе повредить, нельзя есть сливы, а я их знаешь как люблю!

— А сливы-то за что?

— От них девочки рождаются, ты разве не знала? И все бы ничего, но я в академии уже шесть месяцев, шесть! И все без толку. — Она шмыгнула носом и утерла ладошкой влажные глаза. — Неужели я совсем не красивая?

Ох. Я не нашлась, что на это ответить, но Лауре ответ, наверное, и не требовался.

— Но это еще ладно, принцессе, говорят, совсем тяжело живется.

— А что с принцессой? — тут же подобралась я и отругала себя.

— Она… О, ты ведь знала о ее помолвке с ректором Стортоном? Какой мезальянс, но это ведь и интригует, правда? Есть в этом что-то… романтичное. И совсем не как у кошек!

В другой момент я бы посмеялась этой невольной шутке Лауры, но сейчас не могла выдавить из себя ни звука.

— Я… — голос внезапно охрип.

Разве должно меня волновать, с кем помолвлен ректор Стортон? К тому же, я уже знала об этом от Ирмы, но… в глубине души надеялась, что это сплетни.

У него была назначена встреча с ее высочеством в тот вечер, когда он в первый раз превратился в огромного кота. А еще профессор Янг тогда назвал ее высочество принцессу невестой ректора Стортона, а тот — даже не возразил.