Красивый, богатый, свободный…

Логан Никки

– Какого черта вы обсуждали мои сексуальные предпочтения!

Эйден поднял руки перед собой, будто мог уменьшить громкость ее слов. Огляделся, убеждаясь, что их никто не услышал.

– Это был скорее вступительный монолог, а не беседа, и он рассказал мне о Жардене больше, чем о тебе.

– За исключением того, что я «динамо-машина».

Эйден снова прислонился спиной к дивану.

– На самом деле он использовал определение «секс-машина». Ты должна быть польщена.

– Ну нет!

Таш

могла полностью представить, как он это говорил. Но вряд ли могла бросить камень, поскольку только что высказалась, каким никудышным Кайл был в постели.

– Думаю, пора сменить предмет разговора.

Улыбка не покидала глаза Эйдена, хотя в них промелькнули искры любопытства. К счастью, выражение быстро сменилось.

– Мы говорили о твоей матери. Ей не нравился Кайл, – напомнил он.

– Она считала, что он принижал меня, чтобы чувствовать превосходство.

Эйден плотно сжал губы.

– Я согласен с ее оценкой. Удивляет, что ты так долго это терпела. Ты, по-моему, не из тех, кто позволяет кому-то быть лучше тебя.

Таш пожала плечами:

– Я медленно учусь, но учусь же, в конце концов. Я наблюдала, как мой отец делал то же самое с моей матерью, выросла и нашла мужчину, похожего на него. Мама была в восторге, когда я порвала с Кайлом.

– Почему ты порвала с ним?

– Я выросла. Ожидала большего.

Рассчитывала на большее, во всяком случае.

Его глаза обрели расплавленный блеск. Он наклонился ближе.

– Чего же ты ожидаешь от мужчины?

Чтобы относился к ней как к ровне, радовался, видя ее с наилучшей стороны, а не старался сделать ее такой, какой хотел видеть. Чтобы обращался с ней как с ценностью. Чтобы не бледнел, когда она выходила из ванной в чем-то непристойном. Иными словами, взрослый.

Но эти мысли нельзя высказывать вслух. Особенно этому человеку. Он вполне может воспринять что-то, сказанное ею, как должностную инструкцию.

– Я ожидаю, чтобы мужчина не оставлял свою пассию, томимую жаждой и с пустыми руками. – Она уклонилась от прямого ответа, многозначительно глядя на свои руки.

Эйден улыбнулся:

– Не двигайся.

Таш медленно выдохнула. Ее не мучила жажда, она хотела, чтобы он пошел в бар и купил ей напиток только потому, что это дало бы ей несколько драгоценных мгновений одиночества.

«Брат» и «Прочие» – мысленно повторила она, словно мантру.

Необходимо содержать эти папки в рабочем состоянии, а его на расстоянии вытянутой руки.

Она вытерла влажные ладони о салфетку и скатала ее в шарик. Возможно, лучший способ удержать его на некотором расстоянии – задать свой вопрос. Оставалось еще много пустых мест.

В этом порочном мире она будет противостоять Натаниэлю, а он будет вынужден сказать Эйдену, что у них

общий генетический материал. Вот так. Они будут низведены до любезного обмена открытками на Рождество и кивков на многолюдных вечеринках, поскольку внебрачного ребенка никогда не примут в совершенное семейство Мур. Это, вероятно, неплохо. Даже сейчас ей пришлось сосредоточиться, чтобы удержать пульс ровным, когда он направлялся к ней через зал. Издали он казался еще привлекательнее: широкие плечи и тонкая талия. Чистокровный конь.

– Когда вернется твой отец? – спросила Таш, чтобы не дать ему уклониться от темы.

– Его рейс сегодня в полдень. Вернется на работу в понедельник, – натянуто ответил он, садясь.

– Как прошла поездка?

– Не слишком удачно.

– Отношения между ними не улучшились?

– Это ведь не разногласия по поводу финансов или цвета стен в гостиной. Он за ее спиной встречался с дочерью женщины, с которой у него некогда была интрижка.

Таш минимизировала удар.

– Как ты думаешь, была бы разница, если бы он сделал это не за ее спиной, а прямо на ее глазах?

Винтики блестящего ума завертелись.

– Нет. Обида в самом поступке. Но это осложняется скрытностью.

Чувствовала бы Лора себя совсем по-другому, узнай она, что он тайно встречался со своей дочерью? Может быть, сочла бы, что проще простить это? Если бы да кабы…

– Однако лучше, что они разбираются с подоплекой, верно?

– Какой еще подоплекой?

Таш пристально смотрела на него, радуясь эмоциональной бездне, которая разверзлась между ними. То, что нужно. Эмоциональная дистанция.

– У всех семей имеются скелеты в шкафу. Как ни огорчительно это для твоей матери, есть шанс, что за всем этим на самом деле действительно кроется что-то иное.

Намекает…

– Неумение отца принимать решения – вот что за этим кроется.

– Возможно.

Его шипение было слишком громким для этого изысканного ресторана.

– Ты что, почетный член общества взаимного восхищения, Таш?

Лишь оборонительные нотки в его голосе не позволили ей встать и уйти. Эйден особенно чувствителен к тому, что касается его матери.

– Я считаю, ты поспешил обвинить его.

– А ты спешишь его защищать. И свою мать. Что косвенно оставляет только одного человека, и она единственная невинная.

Лора Мур невинна? Женщина, которая украла мужчину своей лучшей подруги при первой же возможности?

Таш подбирала слова так тщательно, как если бы собирала ягоды на кактусовом поле.

– Я не осуждаю твою мать. Просто предполагаю, что этот вопрос не обязательно касается причин трения между ними.