Красивый, богатый, свободный…
Шрифт:
Таш покачала головой и прошептала:
– Почему ты так долго оставалась с ним, мама? Наверное, что посеешь, то и пожнешь. Или она не думала, что достойна лучшего после того, как любовь всей ее жизни ушел с другой. Из дневников было ясно, Эрик Синклер не был подарком в молодости. Не особенно способный, сообразительный, умный, в отличие остальные из их группы друзей, но он, по-видимому, казался достаточно безобидным. Тогда. После того как они все разбежались, он явил свое истинное лицо, возможно из страха и подозрительности, а мама оставалась с ним из глубокого убеждения, что заслужила такую судьбу. Эрик сопротивлялся малейшей попытке жены изменить динамику
Никакого упоминания. Еще одна пустая страница второго дня поездки. Действительно ли Натаниэль занимает пустые страницы, как утверждает? Он не полностью отсутствовал. Таш предположила, что это было бы равносильно полному разоблачению, если бы Эрик узнал, как группа друзей проводит время. Интересно, чем же они занимались? Нетрудно догадаться. Из-за чего-то же они расстались на достаточно долгое время. Лора успела поймать на крючок человека, на которого, видимо, была нацелена все это время, и забеременела. Натаниэлю пришлось остаться с нелюбимой женщиной.
Эрику оставалось лишь подобрать осколки разбитого сердца Адели. К счастью для Таш. Она появилась вскоре после Эйдена. Легкий холодок побежал по ее коже. Она родилась вскоре после Эйдена. Перед ее глазами всплывали сменяющие друг друга картины. Наклон головы Натаниэля, когда он смеялся. Они оба болеют за одну футбольную команду, ее улыбка начинается у глаз, как и у него. У них похожие вкусы в пище и юморе. Его чрезмерная сосредоточенность на ней и то, как он пустил дела на самотек, чтобы провести с ней время.
Ребенок, украденный эльфами из нашей семьи. Холодок заставлял биться в агонии сердце Таш. А что, если существует веская причина столь быстрого их соединения с Натаниэлем. Было ли нечто иное в те несколько недель, что ее мать и Натаниэль снова сошлись? До того, как он узнал, что будет отцом. Ее сердце сильно забилось. Что, если Адель тоже была беременна, когда они расстались? Это объяснило бы, почему мать оставалась с Эриком и поче му Таш не имеет ничего общего с отцом. И безусловно, почему он так ее ненавидел, так с ней обращался. Может быть, он не ее биологический отец. И возможно, знал это. А если Натаниэль Мур ее настоящий отец?..
Какой могла быть у нее жизнь, если бы ее отцом был Натаниэль. Он подбадривал бы и хвалил ее за успехи, не пытался сломать. Свернул бы горы, чтобы сохранить семью, вместо того чтобы подвергать ядовитому и мстительному осуждению общества. Таш заморгала,
Подступила тошнота, сменив напряженное волнение бывших мгновений, она снова прокручивала в памяти футбольный матч, когда Натаниэль настойчиво убеждал ее не связываться с Эйденом.
Обещай мне…
Страх прочно укоренился в душе. Чем дольше она сидела, тем ужаснее себя чувствовала. Мышцы живота одеревенели при мысли о последствиях.
Эйден ее брат. Нет никаких сомнений в его происхождении.
Таш ежедневно зря теряла время, представляя себя с ним, думая о том, как можно заполучить его на более постоянной основе. Представляла его любовником…
Отвращение к себе, саднящее и слишком хорошо знакомое, охватило ее, она сражалась с противоречивыми желаниями. Быть членом клана Муров, дочерью Натаниэля Мура, иметь, наконец, достойного отца, питать уважение. Но быть сестрой Эйдена… Во рту пересохло.
Как это может быть? Конечно, тело поняло бы, даже если бы разум не знал?
Таш вспомнила его объятия среди дорогих пальто, ощутила прилив волнения и прижала ладонь к внезапно заболевшему животу. Стало стыдно, ничего, переживет. Кайл в финале их отношений заставил ее чувствовать себя чуть ли не нищенкой, сексуально озабоченной и почти босой, но она сумела проглотить унижение и выжить. И сможет снова.
Но отвергнуть Эйдена теперь? Если она откажется от встречи в четверг, он потребует объяснений. Справедливо. Значит, у нее два варианта, отменить или все-таки устроить стеклодувную презентацию.
Сможет ли она удержать Эйдена на расстоянии? Конечно, они могли бы провести час в обществе друг друга, не делая ничего неуместного.
Эйден бежал вниз по старой мощеной портовой дороге в направлении студии Таш. Городской совет несколько десятилетий назад учредил в этой части города район художников, тогда художники предпочитали уединяться в нестандартных постройках. Таким образом, совет получил арендаторов и сохранил без того захудалую часть города от разрушения, а также заручился дополнительными голосами в поддержку шумного арт-сообщества. Двойная выгода.
Дальновидная Таш продала кучу своих лучших работ за четверть заброшенного строения и теперь владела большой студией в районе, быстро ставшем модной частью города.
– Тук-тук.
Эйден остановился у последней тяжелой раздвижной деревянной двери. Таш появилась мгновение спустя, одетая в рабочий комбинезон – и потрепанные тяжелые ботинки со стальными носами.
Увы, они снова вернулись к осторожности. Ничего хорошего.
– Извини, я опоздал.
Все здорово, если бы не ее настороженный взгляд?
– Я решила, ты передумал.
Это что, надежда?
– Шутишь? После столь усердных уговоров, разрешить мне прийти сюда!
Легко шутить, но шутка вышла несмешной. Эйден не только хотел увидеть, как получается морская звезда, он хотел увидеть Таш.
– Ну вот, – сказала она неохотно. – Хочешь посмотреть изделия для главного здания своей фирмы?
На самом деле нет. Он просто хотел постоять здесь с ней чуть дольше.
– Конечно. Веди меня.