Красная смута: Природа и последствия революционного насилия

Булдаков Владимир

Солдаты недовольно заворчали. Девлин дал им минуту и продолжил:

— Этот человек знает, как досадить Бенедикту, он спас наши жизни и у него есть причины ненавидеть Бенедикта, кроме того он хитер и умен, а самое главное, мы с Дереком ему верим.

— Может, просто свалить и все? — спросил один из наемников.

— Те, кто хочет уйти, пусть идут, — ответил Девлин.

Желающих уйти было двое: тот, кто говорил и его приятель.Остальные решили остаться. Теперь в отряде насчитывалось восемнадцать человек. Когда с решением

этого вопроса было покончено, настало и мое время возвращаться в замок.

Я был уверен, что больше никогда не увижу Дерека, он слабее прямо на глазах. Прощаться с мин мне было тяжело, но оставаться дольше возможности не было. Девлин выделил мне в сопровождение двоих солдат. Они должны были вывести меня из леса в обход постов. Но перед тем, как я сел на коня, у на с Девлином состоялся еще один разговор.

— Нужно предупредить тех, кто остался в замке, — сказал Девлин.

— Согласен, а как? — спросил я.

— Найдешь там Бена, он мой брат мы с ним очень похожи, он командует караулом, не ошибешься.

— И что мне уму сказать?

— Прежде чем говорить, передай ему это, — и Девлин сунул мне в руку свернутый кусок тряпки.

Я машинально развернул ее, это было послание:

— «Бен, верь всему, что скажет тебе этот парень, теперь главный он».

Девлин внимательно наблюдал за мной.

— Ты умеешь читать? — настороженно спросил он.

— Да, — не стал отпираться я.

— Кто тебя научил?

— Один странствующий монах, он какое-то время жил у нас и таким образом расплатился за гостеприимство, — соврал я, — но об этом кроме тебя никто не знает, — сказал я многозначительно посмотрев на Девлина.

— Не беспокойся, не выдам твой секрет, но в следующий раз будь осторожней.

— Могу и я кое о чем спросить?

— Спрашивай, — позволил Девлин.

— Где ты научился писать?

— Мы с братом сыновья одного разорившегося барона, но мы об этом не распространяемся, — искоса поглядев на меня, ответил он.

— Не беспокойся, болтать не буду, — правильно истолковав его взгляд, сказал я.

Девлин кивнул и продолжил:

— Насколько я понимаю, у тебя в замке есть свой человек, не буду спрашивать кто он, и ты никому не говори.

— Так я и молчу.

Девлин рассмеялся. На этой веселой ноте мы и расстались. Он остался командовать, а я в сопровождении двух солдат отправился в замок. Теперь мне предстояло как-то все это рассказать Дику. Шанс получить от нег по шапке был велик.

Глава 17. Тяжелый разговор

Возвращение в замок не заняло у меня много времени. Оставив коня, плащ и кинжал у реки, подольше от чужих глаз, я пошел к стаду. Квентин не ожидал, что я так рано вернусь. Он сидел на траве и смотрел на мирно пасущийся скот. Уильяма видно не было.

— Привет, — сказал я, подходя ближе.

Квентин меня не видел,

он сидел спиной ко мне, услышав мой голос, вскочил на ноги. После первой нашей встречи он заметно изменился. Если раньше он был иссушен и измучен болезнью и голодом, и его тело напоминало скелет, то теперь он заметно окреп, на костях наросло немного мяса, в его серо-голубых глазах появилась жизнь, а сам он стал казаться выше. Только седина в каштановых волосах никуда не делась. На вид ему было около пятидесяти лет.

— Алекс! — радостно воскликнул он, — не ожидал тебя так рано увидеть!

— Закончил раньше, — сказал я, а где Уил?

— Не знаю, шляется где-то, — ответил Квентин.

— Как Бренна, как Одри?

— Все как было.

— А ты как себя чувствуешь? — спросил я.

— Все в порядке, теперь, когда ты вернулся, я снова могу вернуться к гончарному делу.

— Не спеши, мне, возможно, придется еще раз отлучиться.

— Что-то не так? — настороженно спросил Квентин.

— Все лучше, чем ожидалось, — ответил я, не вдаваясь в подробности.

— Хорошо, тогда куда ты собрался?

— Пока не могу сказать, прости.

— Понимаю, я могу чем-то еще помочь?

— Да, мне нужно переговорить с Диком, — сказал я, — посидишь здесь еще?

— С радостью, — ответил Квентин, — мне жуть как надоело сидеть дома, думал, уж и солнца никогда не увижу.

— Тогда, я, пожалуй, пойду.

Не дожидаясь ответа, я отправился в замок, надеясь, что шотландец не ушел к одной из своих подруг. Была середина дня, на небе не было ни облачка, в общем, погода была – живи да радуйся, но мне было не до веселья. В голове роем проносились мысли, я боялся даже представить себе реакцию шотландца на новых союзников.

Возле самых ворот замка, воробьи устроили потасовку из-за небольшой корочки хлеба, но увидев приближающегося к ним человека, разлетелись в разные стороны. Я прошел мимо брошенной корки и с уверенным видом зашел в ворота.

Внимания на меня никто не обратил, в эти дни в замке толпилось много разного народа и оборванный крестьянин не вызывал интереса ни у кого. Я спросил у одного из стражников о Дике и тот направил меня в казарму. Такой вариант развития событий меня не устраивал. С шотландцем нужно было встретиться без свидетелей.

В кармане, пришитом к рубашке изнутри, у меня завалялся кусок зачерствевшего хлеба, я достал его и подозвал мальчишку, который играл с ободом от бочки. Босоногий оборванный мальчуган, лет семи отроду темноволосый с карими, успевшими повзрослеть глазами за кусок хлеба с радостью согласился позвать ко мне Дика.

Я вышел за ворота замка и стал ждать. Через некоторое время появился шотландец, а из-за него словно из-за горы выглядывал мальчишка, ожидая обещанную награду. Я протянул пацану хлеб, он схватил его и, сияя от радости, помчался опять во внутренний двор.