Красный мотор
Шрифт:
— Это еще что такое? — пробормотал он себе под нос, наклоняясь к земле.
В свете фонаря оказалась скрученная записка, привязанная к гайке длинной ниткой. Михеич осторожно извлек ее из решетки. Развернув бумагу, он близко поднес ее к фонарю, щуря подслеповатые глаза.
«Срочно сообщите Краснову на автозавод. Мы заперты в подвале автобазы. Загорская, Звонарев».
Михеич нахмурился, припоминая события вечера. Да, точно, эти двое инженеров оставались в ремонтном цехе. Молодая барышня в синем халате и
Старый сторож медленно сложил записку и спрятал во внутренний карман. За годы службы он повидал всякое и научился понимать, когда дело пахнет криминалом. Нутром чувствовал, что тут что-то нечисто.
До телефона в конторе было недалеко. Михеич твердо решил позвонить на автозавод, но сначала убедиться, что за ним никто не следит. Не зря же столько лет служил в швейцарах, научился замечать любую мелочь и действовать осторожно.
Он неторопливо двинулся к зданию конторы, делая вид, что просто совершает обычный обход. В голове уже складывался план: сначала проверить, нет ли кого в здании, потом быстро позвонить и продолжить дежурство как ни в чем не бывало. А там уж пусть разбираются те, кому положено…
В пустом ночном заводоуправлении гулко разносились шаги. Я мерил шагами свой кабинет, пытаясь справиться с тревогой. Перед глазами стояло сосредоточенное лицо Варвары, склонившейся над чертежами, и взъерошенная рыжая шевелюра Звонарева. Как же я сразу не понял, что на автобазе творится что-то неладное?
В кабинет вошел начальник районной рабоче-крестьянской милиции товарищ Кузьмин, коренастый мужчина с усталым обветренным лицом. За ним — двое оперативников в штатском.
— Значит так, товарищ Краснов, — Кузьмин присел к столу, достал блокнот. — Мы уже установили, что за банда орудует на автобазе. Главарь — некто Утюгов Семен, по кличке Утюг. Старый уголовник, занимается подпольным производством.
Я кивнул:
— Они используют наши заводские чертежи. Видимо, есть свои люди на производстве.
— Это уже установлено, — кивнул один из оперативников, молодой парень с цепким взглядом. — Но сейчас главное — освободить пленников. Прямая атака слишком опасен, у них там есть оружие, могут зашибить.
Кузьмин задумчиво побарабанил пальцами по столу:
— Можно попробовать взять ночью, но рискованно. Они могут успеть… — он замялся, — навредить пленным.
В этот момент меня осенило:
— Товарищ начальник, а что если использовать их же схему? Они ведь ждут поставку запчастей. Мы можем организовать «липовую» доставку, якобы от их сообщников.
Оперативники переглянулись. Кузьмин прищурился:
— Продолжайте.
— У нас есть грузовик, похожий на те, что они используют. Можно загрузить его ящиками, будто там
По мере того как я излагал план, лицо Кузьмина становилось все более заинтересованным.
— А ведь может сработать, — пробормотал он. — Главное, чтобы выглядело достоверно. Какие у них обычно документы на поставку?
Я достал из папки накладные, которые собрал Бойков:
— Вот, стандартные формы кооперации. Их нетрудно воспроизвести.
Следующий час мы обсуждали детали операции. Я подробно объяснял схему работы автобазы, расположение помещений, режим смен. Кузьмин быстро делал пометки в блокноте, иногда уточняя детали.
Когда план был готов, начальник милиции поднялся:
— Ждите здесь. Мы сообщим, как все пройдет.
— Я мог бы… — начал я, но Кузьмин жестко перебил:
— Нет. Это работа для милиции. Вы свое дело сделали, товарищ Краснов.
Оставшись один, я подошел к окну. Над заводом занимался серый октябрьский рассвет. Где-то там, в холодном подвале, томились мои лучшие специалисты. Захотелось закурить, хотя я бросил еще в двадцать первом веке.
Оставалось только ждать. И верить, что моя идея поможет их спасти…
Тусклый рассвет медленно наползал на территорию автобазы. В предутренних сумерках старый грузовик с тентованным кузовом неторопливо подкатил к воротам. За рулем сидел Степан Лукич, немолодой милиционер с окладистой седой бородой, много лет проработавший водителем в угрозыске.
— Запчасти привез, — буднично сказал он заспанному охраннику, протягивая накладные. — От Сидорчука.
Охранник лениво глянул в бумаги. Все было как обычно: печати, подписи, списки деталей. Он махнул рукой:
— Давай к черному входу, там разгружать будут.
В кузове под брезентом притаились четверо оперативников в спецовках грузчиков. Еще две группы уже заняли позиции снаружи — у забора и со стороны железнодорожной ветки.
У черного входа их встретил помятый мужичок в замасленной телогрейке:
— Чего так рано-то? Не ждали до обеда.
— Так дорога свободная, вот и доехали быстро, — пожал плечами Степан Лукич, закуривая папиросу. — Давай, показывай куда разгружать, ребята уже замерзли в кузове.
«Грузчики» споро выпрыгнули из машины, загремели какими-то ящиками. Один из них, молодой крепкий парень, как бы невзначай уронил тяжелый ящик прямо на ногу мужичку в телогрейке. Тот взвыл и согнулся от боли. В ту же секунду его скрутили, заткнув рот.
Все произошло почти бесшумно. В кабинете Просвирнин как раз заканчивал утренний чай. Когда дверь распахнулась, он дернулся, расплескав остатки заварки:
— Что за…
— Ни с места! — скомандовал старший группы. — Рабоче-крестьянская милиция!