Крепитесь, други!

Серебрякова Лина

Она тоже засмеялась, но мысль свою не упустила.

– Сейчас время очень сложное, но исторически, повторяю, очень интересное. Вы – человек молодой, умный, у вас дело пойдет, сразу видно.

– А я и не сомневаюсь, конечно, пойдет, – разумеющимся тоном ответил Виктор, – как у любого мыслящего человека. Как у того мудреца из старой притчи на новый лад.

– Какой притчи? Расскажите.

Виктор обвел взглядом "зрительный зал".

– Всем интересно? – это было бы его входным билетом.

Все смотрели на него.

–

Давай, давай, слушаем.

Он вновь прошелся по серому ковровому покрытию, сложил на груди руки и полуприсел на свой стол. С черной косичкой на затылке, в ботинках с металлическими шпорами и в красной рубашке он напоминал пирата из американского фильма

– Значит, так.

Жил-был один мыслитель.

Погруженный в глубокие думы, далекий от земной суеты, жил он в своей лачуге с семьей бедно и скудно. Окружающие уважали его за ум, за безусловную честность, но за его спиной пожимали плечами и стучали пальцем по лбу. Жена без конца корила его за нищету, в которой росли их дети.

Наконец, ему это надоело.

– Хорошо, – сказал он. – В течение пяти лет я займусь тем, что вы называете "делом", и покажу всем, что живу так не потому, что ни к чему не способен, а потому, что мне безразличны ваши игрушки.

Сказано-сделано.

Весь огромный, искушенный в размышлениях ум он развернул в сторону какого-то "бизнеса", отследил связи, причины и следствия, нашел людей… Дело расцвело, семья разбогатела, соотечественники избрали его почетным гражданином.

Прошло пять лет.

Во главе семейного предприятия встали подросшие сыновья, а сам мудрец, верный слову, вернулся к уединенным занятиям в тишине собственной библиотеки в глубине сада, убедившись, как просты и мелки дела земные в сравнении с высоким строем его дум.

Вот такая притча.

Виктор умолк, наслаждаясь впечатлением. Достал сигарету, постучал ею о пачку, нашарил в кармане зажигалку.

– Хорошая притча, – проговорила Екатерина Дмитриевна. – Как раз для нашего времени. Но тогда-то, наверное, легче было.

– Пулеметов не было? – рассмеялся Юра.

Екатерина Дмитриевна, не обижаясь, махнула рукой. Виктор с улыбкой наблюдал за ними.

– Свое "дело" раскрутить всегда нелегко, – продолжал Юра. – Для этого нужна смелость, самодостаточность, умение находить независимые решения.

– Наверное. Молодые сейчас всегда правы, – согласилась Екатерина Дмитриевна, чтобы не вступать в новые споры.

Неожиданно для всех подала голосок и рыженькая красотка Шурочка, сидевшая за Юрой.

– Молодец какой, мужчина этот. И свое доказал, и рот всем заткнул! – робея, отозвалась она. – Интересно, что у него в саду росло?

Юра оглянулся на нее и больше уже не отворачивался, развернув стул боком между их столами.

– Какие еще соображения? Кому еще понравился наш герой? – вопросил польщенный успехом Виктор.

–

Трудно сказать, – мягко улыбнулась Агнесса. – Никто никогда не узнает, что потеряло человечество за те пять лет, что ум мыслителя занимал себя бизнесом.

Максим Петрович взглянул на нее и молча кивнул головой.

– Браво! – вскричал рассказчик и похлопал в ладоши. – Такого я еще не слыхал, вы первая. Какие еще мнения?

Мнений не было.

И тут Валентина, слушавшая его из своего кабинета, вышла из-за стола и прислонилась к дверному косяку, скрестив на груди руки. Виктор невольно окинул ее с ног до головы и снова поразился ее статному властному облику.

Вот если бы…

– Удивительно не то, что ему все удалось, а то, что он смог уйти, – заговорила Валентина, привычно размышляя над словами. – Невозможно оборвать процветающий бизнес, бросить, передать в другие руки. Успешный бизнес становится смыслом жизни, верно? Вы и сами знаете это, у большинства уже были прекрасные договора и хорошие деньги. Ведь так, друзья мои?

– Так, Валечка, так, – поддержала Екатерина Дмитриевна.

– Тоже необычное замечание, – проговорил Виктор, глядя ей в глаза.

Не отвечая, Валентина повернулась к нему спиной, скрылась в кабинете, подкрасилась и уехала на встречу с очередным клиентом.

Виктор тоже направился к двери.

– Покурить никто не хочет?

Желающих не нашлось. Он вышел в коридор.

Екатерина Дмитриевна обернулась к Агнессе.

– Вот и второй философ появился, под стать вам, Агнесса.

Улыбнувшись в ответ, Агнесса сдвинула цветную полоску на своих бумагах и набрала телефонный номер.

Зато недоуменно выпрямилась Шурочка. Как это? Разве не с нею пришел Виктор, разве не она самая молодая и красивая в комнате? Все права у нее, Александры, при чем тут какая-то Агнесса?

В коридоре Виктор прошелся из конца в конец мимо открытых и закрытых дверей, прочитал вывески, сунул голову в пустой конференц-зал, вернулся и вдруг заметил темную лестницу без перил, ведущую вниз.

Он стал спускаться.

На нижнем этаже было полутемно, отдаленно светлел выход в вестибюль, тупичок был захламлен и запущен, в торце его тускло отсвечивала железная дверь. Под лестничным уклоном он различил табурет и множество окурков.

Понятно.

Он опустился на табурет, чиркнул зажигалкой, но тут же пригасил ее.

Потому что в это время из вестибюля по коридору послышались шаги. И какие! Виктор замер.

Будто сторожевой пес, он вытянул шею, потом неслышно отступил в полную темноту. Он слишком хорошо разбирался в походке, чтобы не принять эти меры. Еще в школе он мог идти за человеком, вживаясь в особенности его шарканий, покачиваний, подскакиваний, и в училище, и в театре не было равных ему по выразительной поступи его героев.