Крепитесь, други!
Шрифт:
Скрестив на груди руки, Виктор смотрел на Валентину.
Что за бред несет эта красавица? При чем тут дешевые ужимки? Разве так делаются деньги? И кто она, эта женщина? Обворожительная хищница рекламного бизнеса или вдохновенная весталка от рекламы?
Чуткое артистическое ухо улавливало все переливы нежности, вкрадчивости, твердости, все недомолвки и умолчания.
"Паузы не удаются", – улыбнулся он. – Кто же она? Вот если бы с ней сойтись – о деньгах
– Ваши прошлые беды позади, – успокоительно журчали ласковые слова, – теперь все зависит от вас самих. Через три недели вы себя не узнаете, а через три месяца клиенты сами будут умолять принять от них деньги! Не верите? Напрасно. Вопросы есть?
– Есть, – негромко произнес Виктор. – Сколько можно иметь в месяц?
– Сколько заработаете, все в ваших руках.
Виктор добавил металла в голос.
– Точнее?
Валентина улыбнулась. Хорош! Побольше бы таких, жадных, агрессивных! Уж этот вытрясет из клиента всю душу вместе с деньгами!
– Точнее? – повторила она. – Две штуки баксов годится?
Серые глаза ее посмотрели весело и вызывающе.
– Годится, – усмехнулся он, давая понять, что оценил ее переход на современный молодежный язык.
Шурочка недоуменно похлопала ресницами.
– А зарплата у меня какая будет? – спросила она.
– Зарплата? – в тон ей ответила Валентина. – Никакой. Двенадцать процентов от суммы договора. В других агентствах дают семь-восемь процентов, решайте сами.
И в заключение добавила небрежно, раз и навсегда убирая пустые мечтания и недомолвки.
– Господа! Должна вас предупредить: не нравится – никто не держит, выбор у нас есть всегда. Надеюсь, это понятно. До завтра.
После ее ухода восемь человек медленно спустились по лестнице.
– Какое впечатление? какие мысли? – поинтересовался кто-то.
– Мягко стелет, да жестко спать…
– Дураков ищут.
– Надо попробовать, – Виктор задумчиво шагнул в вестибюль. – Не пропадать же деньгам.
– Конечно, – поддержала Шурочка. – Нам же сказали, что можно много заработать.
– Туфта все это. На работу не оформляют, стаж не начисляют, ни за что не отвечают. А вдруг не получится? Кто оплатит потерянное время?
– Риск невелик. Все к лучшему, никаких следов, – почему-то рассудил Виктор.
На следующий день в конференц-зал пришли только Шурочка и Виктор Селезнев.
– Вот и славно. Вас-то я и заприметила, – добродушно встретила их Валентина. – Пойдемте.
Она привела их в общую комнату.
– Знакомьтесь, это наши новые сотрудники. Виктор…
– …Селезнев. Вы меня не знаете, но вы меня еще узнаете, – представился он.
– … и Александра, Шурочка.
– Здравствуйте, –
– Садитесь за свободные столы и слушайте, как разговаривают по телефону наши советники. Каждый из них уже нащупал свою нишу, ищите и вы. На столичном рекламном рынке для "Городской нови" могут одновременно топтаться хоть сто человек, и все будут сыты.
Виктор сел подальше от компьютера.
Шурочка опустилась возле телефона между Юрой и Екатериной Дмитриевной. Посмотрев на списки телефонов на их столах, Шурочка осторожно поднялась и на цыпочках прошла в кабинет.
– Валентина Сергеевна, а где взять такие списки?
Та мягко улыбнулась.
– Нигде. Базу данных, то есть названия фирм и номера телефонов, каждый находит, где может. Хоть в газете Экстра-М, вон на полке. Там же ознакомьтесь с бланками договоров, поучитесь их заполнять. Все будет хорошо, сейчас самый рекламный сезон.
– Я все должна делать сама? – на шурочкином лице отразилось недоумение.
Валентина посмотрела на нее с интересом.
– А как же, дитя мое? В том-то и прелесть нашей работы.
Двигая плечами, Шурочка вышла.
Виктор тоже поднялся с места, прошелся по мягкому ковровому полу.
– Ну и как здесь с доходами? – приглушенно спросил он, обращаясь больше к мужчинам, к Юре. – В самом деле, две тысячи баксов?
Юра рассмеялся.
– Теоретически, если крупно повезет. Но триста, пятьсот – достижимо.
– Не густо.
– А ты как думал?
– Это уже неважно.
– Мы – пролетарии от рекламы, – Юра поднял руки и сладостно потянулся, рывочками в каждую сторону. – Весь день на телефоне или в поездке, или на переговорах.
Виктор посмотрел на него с усмешкой.
– Согласно древне-римскому праву, пролетарии – это люди, живущие за счет государства, и не способные ни к чему, кроме воспроизведения себе подобных.
– Ух… – Юра не нашелся с ответом.
Виктор подошел к окну, дернул за шнурок и жалюзи разошлись, как занавес. Дернул на соседний шнурок, планки сошлись вновь. Екатерина Дмитриевна приветливо посмотрела на него.
– Вы – ученый, Виктор?
– Я драматический артист театра "Белая звезда". Временно не у дел.
– Очень приятно. Здесь собралось прекрасное общество. Агнесса у нас художник, я кандидат наук, Юра готовится в МГУ. Только в сложное историческое время можно очутиться в такой компании.
– В сталинской тюрьме вообще академики сидели, – пренебрежительно пожал плечами Виктор.
– Ну, при чем тут, – смутилась пенсионерка. – Сейчас все по-другому, все можно, достижимо, – зуд назидания не давал ей покоя. – Хочешь, иди в бизнес, хочешь …
– … не иди в бизнес, – продолжил, смеясь, Юра.