Крепость
Шрифт:
Инструктирую «кучера» таким безразличным голосом, будто не смотрел за ним в его восхище-нии пожарищем:
– Совершенно медленно и по возможности тихо ехать – без света фар, конечно. Выезд из карье-ра Вы можете отчетливо видеть из «ковчега» на фоне неба. Ни в коем случае не останавливать-ся, даже если очень приспичит. Итак, только прямо...
То, что так много транспортных средств не сразу поворачивают после выхода на шоссе и теперь должны нас догонять, а это вызывает дикий шум и грохот, радует мое сердце.
Тычу «кучера» в бок
– Как только окажусь наверху – двигаем вперед!
И вот мы уже качаемся, выезжая, словно на тяжелых волнах. «Кучер» в отличной форме, он без помощи фар управляет тяжелым «ковчегом» как на слаломе – один в один. Никого не зацепив, мы преодолеваем выезд.
В мерцающем свете различаю освещенные фигуры в бриджах для верховой езды, в волнении потирающие руки. Но для такого театра у нас теперь, к сожалению, совсем нет времени. «Ку-чер», вместо того, чтобы немедленно остановиться на выезде, выжимает газ, и вот мы уже ка-тимся мимо колонны по нашей дороге.
Дорога сильно разрушена бомбами. «Ковчег» на каждой воронке так и норовит сбросить меня с крыши.
Хоть бы все хорошо закончилось!
Пожар впереди слева внезапно снова сильно разгорается. Пламя вырывается из него, словно тысяча раздвоенных языков, и бросает на нас косые тени деревьев с левой стороны шоссе. Не-сколько минут весь ландшафт погружается в дрожащий свет, будто от красных сигнальных ра-кет. Укрыться в темноте впереди, вот на что я нацелился.
Любой может нас увидеть – слева в красном свете всей сцены, справа как тенистые контуры. Если бы только эта дорога не была построена так высоко, из-за угрозы наводнения!
Теперь я могу отчетливо слышать сквозь шум нашего двигателя треск, хлопки, грохот: целую серию взрывов. Кажется, вся местность вокруг взрывается! А затем звезды со светящимися шлейфами взмывают вверх, как ракеты фейерверка.
Гибель Blois – пиротехническая сенсация! Дорога на много метров вперед расцвечена в крас-ное: Сплошная раскаленная лента.
Только бы только «кучер» не влетел под огонь обстрела! Но он крепко держится за руль и на-блюдает за шоссе. Сердце готово выпрыгнуть из груди: Мы идем на предельной скорости. Сой-дет! Все должно получиться! Игольное ушко! Прямо сквозь игольное ушко, да с бенгальскими огнями.
Мы идем очень близко от Loire.
Река тоже сверкает красными отблесками. Черные сгустки в ней должны быть быками взорван-ного моста. И тут же вижу поворот к мосту: Мы находимся непосредственно напротив осве-щенного пожарами, горящего Blois.
Глаза болят. Чувствую, что слишком натер их. Внезапно над дорогой стоит пелена как туман. Но это всего лишь отвратительно воняющий дымный чад. «Кучеру» надо бы сбавить газ. Про-клятье! Этих красноватых наплывающих родовых схваток чадящего дыма нам только и не хва-тало. Дым легко поднимается вверх, «кучер» дает больше газа, но затем перед нами вырастает молочно-розоватая стена, и нам приходится въехать в нее. Затем едем то быстрее,
«Кучер» подает «ковчег» вправо и останавливается вплотную к деревьям какой-то аллеи.
– Кажись, диск накрылся, – бормочет он.
– По корме слева, господин обер-лейтенант! – орет Бартль мне в ухо.
– Вот черт! – кричу ему в ответ, – Нам надо быстрее смыться отсюда, иначе нас здесь перестре-ляют как зайцев!
– Не выйдет, господин обер-лейтенант. В этом случае ****ец нашим шинам! – Бартль так сильно бьет ногой по колесу, что от боли громко вскрикивает.
Размышляю: Это самое дурацкое место, которое мы могли найти для аварии! Дорога стоит вы-соко, на дамбе и горящий город бросает на нас свои огненные сполохи. Чертов эффект освеще-ния...
Итак, надо менять колесо! И это в такой ситуации, какую и в дурном сне не придумаешь.
– Еще вчера на гордом скакуне, сегодня – пал, ударом в грудь сраженный!
Бартль ругается на чем свет стоит.
– Успокойтесь. Теперь это не имеет смысла, – говорю Бартлю.
– Что, господин обер-лейтенант?
– Ваша ругань и проклятья!
Бартль молчит минуту, затем продолжает сыпать проклятиями. Вероятно, он просто не рас-слышал меня в своей ярости.
– Ну-ка, успокойтесь! – пытаюсь утихомирить его и вместе с этим успокаиваюсь сам.
Но что, если бы еще и террористы находились поблизости? И в эту минуту трещит резкий вы-стрел. Еще один! Господи! Только бы не попали в наш котел Imbert и колеса!
Выстрелы свистят вокруг. Слышу шелест пуль в придорожных деревьях, и между ними высо-кий звук, который не могу себе объяснять.
Несколько световых гранат ярко вспыхивают белым светом напротив полыхающего пожара. Становится светло как днем.
Бросаюсь плашмя на дорогу. Теперь остается одно: Скатиться вниз, к реке.
Выстрелы должно быть буквально стелются по шоссе. Я это чувствую прижавшись ухом к зем-ле. Перед собой вижу густой кустарник, а вплотную перед лицом высокая трава. Земляная на-сыпь полого спускается к реке. Скатываюсь туда в надежде обрести надежное укрытие. Но с противоположного берега тоже стреляют! Тупик! Вот положеньице!
И это чертово освещение над головой!
Убеждаю себя в том, что надо ждать и ждать. Если сейчас еще и артиллерия подключится и на-кроет нас, то все – нам крышка...
Пять минут проходят в крайнем напряжении. Сквозь полуприкрытые веки наблюдаю за бу-шующими языками пламени пожаров. Облака дыма снизу огненно-темно-красные. Сопротив-ляется ли там еще кто-то?
Будто отвечая на мой вопрос начинается беспорядочная пальба и взрывы. Между огненно-красным цветом пожаров вспышки сверкают желтым и оранжевым: Что за буйство цвета!
Вижу, как снаряд попадает в крышу какого-то здания, и вверх взмывает столб икр. В оконных проемах другого дома раскаляются цвета окраски золотой рыбки.