Крещение Руси
Шрифт:
Однако затем дружба сменяется враждебным отношением Саула к Давиду. Атмосфера накаляется. Вообще с течением времени Саул начинает все больше и больше гневить израильского Бога своими неправедными поступками. Библия говорит: «И сказал Самуил Саулу: худо поступил ты, что не исполнил повеления Господа Бога твоего, которое дано было тебе… теперь не устоять царствованию твоему; Господь найдет Себе мужа по сердцу Своему (им вскоре и окажется юный Давид – Авт.), и повелит ему Господь быть вождем народа Своего, ТАК КАК ТЫ НЕ ИСПОЛНИЛ ТОГО, ЧТО БЫЛО ПОВЕЛЕНО ТЕБЕ ГОСПОДОМ» (1 Царств 13:12–14).
И
Библия говорит: «И было слово Господа к Самуилу такое: ЖАЛЕЮ, ЧТО ПОСТАВИЛ Я САУЛА ЦАРЕМ, ИБО ОН ОТВРАТИЛСЯ ОТ МЕНЯ И СЛОВА МОЕГО НЕ ИСПОЛНИЛ» (1 Царств 15:10).
И далее: «Ты (Саул – Авт.) отверг слово Господа, и Господь отверг тебя, чтобы ты не был царем [над Израилем]. И сказал Саул Самуилу: согрешил я, ибо преступил повеление Господа и слово твое… Сказал Самуил: ныне отторг Господь царство Израильское от тебя и отдал его ближнему твоему, лучшему тебя» (1 Царств 15:23–24, 15:28).
Библия: «Господь раскаялся, что воцарил Саула над Израилем. И сказал Господь Самуилу: доколе будешь ты печалиться о Сауле, которого Я отверг, чтоб он не был царем над Израилем?» (1 Царств 15:35, 16:1).
Через некоторое время после того, как молодой Давид был помазан на царство Самуилом, Саул начинает строить козни против Давида и даже пытается убить его. «И восклицали игравшие женщины, говоря: Саул победил тысячи, а Давид – десятки тысяч. И Саул сильно огорчился, и неприятно было ему это слово… И с того дня и потом подозрительно смотрел Саул на Давида. И было на другой день: напал ЗЛОЙ дух от Бога на САУЛА, и он бесновался в доме своем, а Давид играл рукою своею на струнах… в руке у Саула было копье (см. рис. 4.18 – Авт.). И бросил Саул копье, подумав: пригвожду Давида к стене; но Давид два раза уклонился от него. И стал бояться Саул Давида, потому что Господь был с ним, а от Саула отступил… И Саул видел, что он (Давид – Авт.) очень благоразумен, и боялся его» (1 Царств 18:7-12, 18:15).
Рис. 4.18 Старинная миниатюра, изображающая попытку Саула убить Давида. Из книги: Henri Suso. «L'Orloge de sapienct Heinrich Suso». Якобы около 1455–1460 годов. Взято из [143], с. 331.
И далее Библия сообщает: «Саул имел в мыслях погубить Давида руками Филистимлян… И стал Саул еще больше бояться Давида и сделался врагом его на всю жизнь… И говорил Саул Ионафану, сыну своему, чтобы умертвить Давида» (1 Царств 18:25, 18:29, 19:1).
Вновь Саул выбирает удобный момент и бросает копье в Давида, который снова уклоняется от удара. После чего «послал Саул слуг в дом к Давиду, чтобы стеречь его и убить до утра» (1 Царств 19:9-11).
Давид спасается бегством. Начинается довольно длительная борьба между Саулом и Давидом. Саул нападает, Давид защищается. При этом Библия неоднократно подчеркивает низость Саула, который то обещает Давиду больше не преследовать его, то вновь возобновляет интриги и пытается убить Давида (1 Царств 19–25). Давид же, напротив, демонстрирует свое благородство и даже, имея два раза возможность безнаказанно убить Саула, не делает этого, а отпускает его на свободу (1 Царств 24:3-23; 26:4-16). Тем самым, Библия показывает, что «хороший» Давид платит добром за зло, причиненное ему «плохим» Саулом.
В то же время книга 2 Царств потом подчеркнет: «И была ПРОДОЛЖИТЕЛЬНАЯ
Вся описанная в Библии схема взаимоотношений между Саулом и Давидом, от нейтралитета и даже дружбы – к открытой вражде, практически тождественна событиям, развернувшимся в Руси-Орде второй половины XIV века. Молодой Дмитрий Донской, оригинал юного Давида в книге 1 Царств, приобретает все большее и большее влияние, сосредоточивает в своих руках значительные воинские силы и власть.
Как говорит Н. М. Карамзин, все начинается с того, что в 1361 году «Темник Мамай, СИЛЬНЫЙ И ГРОЗНЫЙ, ВОЗМУТИЛ Орду, умертвил Темирхожу, перешел с луговой на правую сторону Волги… Слабая рука ДВЕНАДЦАТИ-ЛЕТНЕГО отрока (Димитрия – Авт.) взяла кормило Государства… Природа одарила внука Калитина важными достоинствами» [61], кн. 1, том 4, гл. 12, столбцы 183–184.
Далее: «Уже Мамай силою или хитростью соединил в так называемую Золотую или Сарайскую Орду… объявил Ханом Мамат-Салтана и господствовал под его именем. Вероятно, ОН БЫЛ НЕДОВОЛЕН ДМИТРИЕМ… Сильный Мамай не мог простить Димитрию двукратное ослушание» [61], кн. 2, том 5, гл. 1, столбцы 11, 13.
И тем не менее, какое-то время отношения Мамая с Дмитрием оставались пока нейтральными, а временами ДАЖЕ ДРУЖЕСКИМИ. В 1371 году «Вельможи Ординские И В ОСОБЕННОСТИ ТЕМНИК МАМАЙ, не предвидя в нем (в Дмитрии – Авт.) будущего грозного соперника, ПРИНЯЛИ ДИМИТРИЯ С ЛАСКОЙ; утвердили его на Великом Княжении, согласились брать с него дань гораздо умереннейшую прежней… Милость удивительная; но варвары уже чувствовали силу Князей Московских и тем дороже ценили покорность Димитрия» [61], кн. 2, том 5, гл. 1, столбец 15.
Однако дальнейшие события и возрастающее влияние Дмитрия Ивановича неотвратимо вели дело к открытому противостоянию с Мамаем. Произошло столкновение ордынцев с княжескими отрядами. «Гордый Мамай не стерпел такой явной дерзости и послал войско опустошить пределы Нижегородские… Сия месть не могла удовлетворить гневу Мамаеву: ОН КЛЯЛСЯ ПОГУБИТЬ ДИМИТРИЯ» [61], кн. 2, том 5, гл. 1, столбец 20. Интересно, что Н. М. Карамзин ИМЕННО В ДАННОМ МЕСТЕ своего повествования вставляет отдельный рассказ об Иване Веньяминове (Вельяминове), который «тоже», оказывается, занял враждебную по отношению к Дмитрию Ивановичу позицию. Считается, что он был недоволен Дмитрием по той причине, что тот упразднил важный старинный сан Тысяцкого, который (после своего отца) хотел унаследовать Иван Веньяминов (Вельяминов) [61], кн. 2, том 5, гл. 1, столбец 20.
Как мы теперь понимаем, такое появление враждебного Дмитрию Ивана Веньяминова именно в тот момент, когда хан Мамай становится открытым врагом Дмитрия, объясняется очень просто: Иван Веньяминов является дубликатом-двойником хана Мамая на страницах русских летописей, отредактированных в XVII–XVIII веках. Н. М. Карамзин этого уже явно не понимает, однако, следуя, вероятно, каким-то старым традициям, или даже текстам, еще существовавшим в его время, фактически совместил в своем повествовании Мамая и Ивана Веньяминова. Стоит также отметить, что Иван Веньяминов характеризуется здесь отрицательно, точно так же, как и Мамай: Н. М. Карамзин называет его «КОВАРНЫМ Вельяминовым» [61], кн. 2, том 5, гл. 1, столбец 21. Более того, чуть ниже Иван Веньяминов назван даже ИЗМЕННИКОМ [61], кн. 2, том 5, гл. 1, столбец 23.