Крестопор
Шрифт:
Джей Ар повернулся к остальным и сказал:
– Думаю, он отвел их в заброшенный оздоровительный клуб на углу Вентуры и Уитли. Есть несколько вещей, которые вы должны знать...
– Он не имел понятия, как продолжить, чтобы не показаться психом; ему нужно было предупредить их о животных Мейса, но он не хотел разрушать их доверие к нему. Когда он неуверенно повернулся к преподобному, Бейнбридж шагнул вперед.
– У этого парня, Мейса, - начал он, - есть... животные. Маленькие, злобные животные. Возможно, вы видели некоторых из них здесь сегодня вечером. Они хорошо выдрессированы.
– Так что нам придется
– Если у кого-то есть оружие...
Поначалу никто не отреагировал. Люди стояли на темной парковке, промокшие и дрожащие, с растерянным и испуганным видом. Какой-то латиноамериканец заговорил.
– Почему бы нам просто не позвонить в полицию?
– Похоже, у Мейса есть друзья в полицейском управлении, - объяснил Джей Ар.
– Не думаю, что это будет хорошей идеей.
– Кто этот человек?
– спросила женщина в форме медсестры.
– Что ему нужно от наших детей?
– Мы не знаем, кто он, но чего бы он ни хотел, это что-то плохое. А сейчас, есть ли у кого оружие?
Некоторое время все молчали, затем Брубейкер кивнул и нерешительно сказал:
– Да, у меня... у меня дома есть несколько стволов.
Облегченно вздохнув, Джей Ар произнес:
– Хорошо. Нам лучше поторопиться. Возможно, у нас не слишком много времени...
ЧАСТЬ V
Исход Крестопора
28.
Кевин не последовал за Мейсом и остальными из клуба, а вышел через дверь на сцене, яростно захлопнув ее за собой, и спустился в люк в переулке. У него не было фонарика, но он нащупывал путь вдоль стен и щелкал бутановой зажигалкой, торопясь по черным, заросшим паутиной переходам, где слышалось хриплое дыхание бомжей, свернувшихся в углах.
Кевин был зол и обижен; он чувствовал себя преданным Мейсом. Группа исполнила всего две песни, и ни одна из них не являлась написанной им. Когда толпа в "Фантазме" начала выходить из-под контроля, Кевин смекнул, что его и его группу используют. Он не знал, как именно и зачем, но было очевидно, что намерения Мейса выходят за рамки простого выступления. Кевин слышал о том, что необходимо работать с аудиторией, но Мейс сделал гораздо больше: как только он вышел на сцену, он стал владеть этой аудиторией. Кевин понял, что многие подростки в зале уже знали Мейса, но даже те, кто не знал, вели себя так, словно ждали его, нуждались в нем. Это немного пугало. Кевин и так уже корил себя за то, что доверился Мейсу, но после концерта в "Фантазме" все казалось не просто предательством; он чувствовал, что его обманули на более глубоком уровне, на уровне, который он только сейчас начинает понимать и, возможно, никогда не поймет по-настоящему.
С момента возвращения из центра он не принимал никаких наркотиков. Возможно, размышлял он, его доверчивость объяснялась вечно измененным состоянием сознания; возможно, теперь он видит свои ошибки, потому что его голова наконец-то прояснилась. Мейс очень настойчиво предлагал наркотики во время их первой встречи.
Как будто было недостаточно того, что дебютное выступление группы оказалось огромным разочарованием, так еще и Мэллори ушла вскоре
"Впечатление такое, что ей вдруг стало наплевать", - подумал он, просовываясь через дыру в подвал оздоровительного клуба. Мэллори так поддерживала его, так радовалась концерту, что Кевин чуть не прекратил играть, когда увидел, как она выбегает из ночного клуба в сопровождении брата.
Но хуже всего была девушка, которая провела острием своего Крестопора по горлу и рухнула на пол в конвульсиях, истекая кровью. Отключение электричества помогло скрыть случившееся. Кевин даже задумался, действительно ли это было то, что он видел, или же в шуме и дыму он ошибся. Но чем больше он размышлял об этом, тем больше убеждался, что ему не привиделось самоубийство. Причем при помощи Крестопора...
Кевин почувствовал, как его собственный Крестопор сдвинулся под футболкой, и подумал об острых краях, о том, как он впервые прикоснулся к нему и порезал палец...
"Это будет твой побег от всего, что ты ненавидишь, от всех людей, которые тебя не понимают..."
Мейс также сказал что-то о том, что Крестопор - это ключ. Ключ к чему?
"К месту, где никто и никогда тебя не унизит..."
Девушка в Фантазме не колебалась ни мгновения, когда поднесла Крестопор к своему горлу...
"...месту, где все равны и нет лжи".
...как будто она не просто готова перерезать себе горло, но и жаждет этого.
С самого момента знакомства Мейс говорил об отъезде в какое-то лучшее, идеальное место.
"...место, где все равны и нет лжи".
Но это место уже не казалось таким идеальным.
В глубоком конце бассейна зажегся свет фонаря, и Кевин подошел к краю. Мэллори сидела обнаженная на бортике бассейна, рядом с ней виднелось скомканное одеяло. Фонарь стоял у нее под боком, крышка была снята, и отраженный свет пламени мерцал в ложке, расположенной на сгибе одеяла. Джефф лежал поперек коленей Мэллори, его тело обмякло, глаза были полуоткрыты, он был голым, если не считать одеяла, прикрывавшего его ноги. Верхнюю часть руки туго обматывал ремень. Мэллори любовно гладила его по волосам.
Кевин перевел дыхание, чтобы позвать ее по имени, спросить, что она делает, но остановился, увидев шприц в ее правой руке.
– Мэллори!
Она медленно подняла голову, ее глаза были тяжелыми, и она уставилась на него, как на незнакомца.
– Мэллори, какого черта...
В ее потускневших глазах забрезжило узнавание, губы беззвучно задрожали, а затем она улыбнулась.
– Привет, - сказала она.
– Что... что ты... Господи, Мэллори, это же твой брат.
Девушка хихикнула, затем снова посмотрела на Джеффа, опуская иглу к его руке.
– Нет!
– закричал Кевин, побежав вдоль края бассейна к лестнице. Споткнувшись обо что-то и уворачиваясь от копошащихся на полу фигур, он поспешил к Мэллори, схватил ее за запястье и сильно сжал.
– Брось это.
– Неет, - заскулила она, пытаясь вырваться, но он удержал ее, другой рукой отталкивая ее пальцы от шприца.
Когда он убрал его, Мэллори отвернулась от него, надулась и снова стала гладить брата по волосам. Кевин пригнулся и поднял руки Джеффа, внимательно осмотрев сгибы локтей на предмет следов от иглы. Ничего.