Критика буржуазных медико-социологических концепций
Шрифт:
— Моя миссия, как я уже говорила тебе в своё время, — напомнить о твоей цели: уложить Эрис в постель, выйти за него замуж, надеть эту ужасную корону и родить прекрасных наследников…
— Как видишь, тема голов и корон сейчас довольно болезненна, — отвечаю я. Алия награждает меня волчьей улыбкой. — И какая у тебя теперь миссия?
Её лицо мрачнеет, когда она отвечает:
— Никакой миссии нет.
Я прищуриваюсь.
— Орден поддерживает революцию?
Смех, похожий на лай: хриплый, печальный, безумный.
—
Я провожу пальцами по полу и сжимаю кинжал.
— Что ты здесь делаешь, Алия? Хватит игр. Я устала, и терпения у меня почти не осталось. Не хочу тратить его на тебя. Зачем ты пришла? — повторяю.
В её взгляде — чистый вызов. Возможно, поэтому я оказываюсь не готова к её следующим словам, произнесённым с яростью и отчаянием:
— Потому что мне некуда было идти.
У меня пересыхает горло. Эти слова, то, что они на самом деле означают…
— Ты лжёшь, — бросаю я.
— Почему я должна лгать о чём-то таком унизительном и глупом? — огрызается она с обидой.
— Потому что Орден попросил тебя сделать это.
— Орден ничего от меня не просил, — парирует она. — Я им больше не принадлежу, — добавляет, растягивая каждое слово.
Я поднимаю брови.
— Ты дезертируешь, и первое, что делаешь, это ищешь меня? Меня? — Улыбаюсь ей той же волчьей улыбкой и чуть двигаю кинжал в её сторону. — Думала, ты лучше умеешь плести ложь, Алия. Может, поэтому тебя не выбрали для этой миссии.
— Я нашла тебя, потому что ты единственная, кто осмелился сбежать от них. Потому что я устала слепо подчиняться приказам и надеялась, что ты поймёшь, что это такое — прожить жизнь, совершая ужасающие поступки ради прогнившей цели.
Я опускаю кинжал медленно, но не отпускаю его.
Не знаю, верю ли я ей. Хочу верить, но… это Алия. Я видела, как она хватала девушку за волосы и разбивала её лицо о стол, пока та не теряла сознание. Слышала, как она размахивает ложью, словно оружием, не задумываясь о последствиях.
Я опираюсь руками на колени и поднимаюсь, не отводя от неё глаз.
— Решим, что с тобой делать, к закату, — выношу я приговор.
Мне нужно поговорить с ними. Мы должны найти способ справиться с этим, не убивая её и не подвергая себя опасности — два понятия, которые сейчас кажутся абсолютно противоположными.
— Ты мне не веришь, — бросает она с отвращением. — Ты не поверила ни единому слову.
Алия пристально смотрит на меня.
— Это тебя удивляет? Мы выросли вместе. Я слишком хорошо тебя знаю. — Я поворачиваюсь к ней спиной. — У тебя есть время подумать, хочешь ли ты остаться при своей версии.
Усталый вздох, шорох её юбки, движение, и вдруг раздаётся звук чего-то скользящего и падающего. Я оборачиваюсь, с сердцем в горле и пальцами, сжимающими кинжал до побелевших
Инстинкт не готовит меня к тому, что я вижу.
Два серых миндалевидных глаза смотрят на меня в ответ. У Алии теперь другое лицо — более мягкое, но и более беспощадное. Эфирная, почти пугающая красота: заострённый подбородок, маленький прямой нос, высокие скулы. Её волосы, чёрные, как крыло ворона, такие гладкие, что напоминают шёлк.
А её верёвки, которые мы так тщательно завязали на запястьях, теперь лежат на полу, словно две обезглавленные змеи.
Секунда растерянности оборачивается для меня слишком высокой ценой, но это меня не пугает. Пока я бросаюсь на неё, безоружную, уверяю себя, что всё закончится быстро, даже если я не хочу причинять ей вред. Ведь у меня кинжал, а Кириан и Нирида — всего в нескольких метрах.
Но стоило мне шагнуть к Алии, как моя правая рука резко откидывается назад с такой силой, что я чувствую, как натягивается сухожилие, а оружие вылетает из пальцев и отскакивает в угол комнаты.
— Чёрт… что за…?
Я не успеваю закончить мысль, не успеваю осмыслить происходящее.
Алия поднимает лицо — злое, прекрасное лицо, — и в её руке оказывается тот самый кинжал.
Сердце замирает.
Даже смутное, примитивное осознание охватывает меня, и я принимаю решение.
— Кириан! — кричу. — Нирида! Не входите! Не…
Бесполезно. Я должна была догадаться.
Дверь распахивается с грохотом, и первым врывается он. Его взгляд устремляется на меня, затем на неё. Он бросается, между нами, чтобы преградить ей путь, но в тот же миг то же движение, что сбило меня с ног, выбивает меч из его руки.
Кириан даже не успевает испугаться, не успевает понять, что происходит. Невидимая сила с яростью швыряет его назад, впечатывая в стену, и он падает, как тряпичная кукла.
Моё тело реагирует, пусть и слишком поздно.
Я пытаюсь добраться до неё, но неожиданная сила преграждает путь. Я чувствую ледяные руки, которые сжимают мою шею с такой мощью, что я падаю на колени, задыхаясь, а в глазах выступают слёзы.
Краем глаза я вижу Нириду. Она тоже пытается напасть на Алию, но безуспешно. Её тело с грохотом отбрасывается на туалетный столик, и я содрогаюсь от этой жестокости.
А я… Я продолжаю задыхаться. Воздух не проходит через горло. Мои лёгкие горят, пока ногти царапают невидимые пальцы, сжимающие меня всё сильнее.
Алия стоит передо мной, словно один из мстительных духов Волков, — грациозная и смертоносная.
— Я говорила тебе, что пришла сюда по собственной воле, но моё терпение не безгранично, пташка, — её голос, нежный и холодный, звучит слишком мягко на фоне всей этой жестокости.
Сила, что наполняет воздух, пульсирует в висках, в груди, в горле, которое вот-вот сломается.