Кровавая Мачеха
Шрифт:
Остается лишь надеяться, что родители вернутся хотя бы к самому торжеству. И Анри с Ирией — тоже. Когда они все рядом, становится проще. Есть с кем посоветоваться, кто тебя поймет до конца. Отец всегда умудряется мягко и ненавязчиво разъяснить ситуацию так, что потом сам удивляешься — а чего раньше-то не понимал? Всё же предельно ясно.
Да, Элен — бывшая жена Анри, но брат сам сказал, что не питает к ней зла. И она никогда не была ему настоящей женой — Элен сама в этом честно призналась. Даже ее будущее дитя к Анри отношения не имеет. И тот легко ее отпустил.
Гораздо хуже то, что связывало бедную,
Но можно сколько угодно повторять себе это, только менее обидно за милую, хрупкую, беззащитную Элен всё равно не становится.
И как можно отказаться от собственного ребенка и его матери? Как родной отец Сержа поступил когда-то с его собственной родной матерью и с ним самим. Но Карлотта Гарвиак и в юности наверняка была редкостной стервой, а вот Элен… Такая юная, такая чудесная, небесно-красивая, трогательная, как агнец Творца, Элен…
Зато теперь Серж сделает всё, чтобы она наконец забыла горькое прошлое. Чтобы стала счастливой — как он сам от одной мысли, что Элен теперь всегда будет рядом. Много-много лет — до конца их дней. Они будут вместе, как его родители. Они вырастят ребенка, у сына или дочери будет имя Криделей, а потом у них будут и еще дети…
Жаль, нельзя уехать в родовое поместье уже сейчас — навсегда подальше от неласковой, неприветливой Лютены. Но в Академию на врача Серж поступил на удивление легко, как и Роджер. И теперь их жизнь наконец вернулась туда, где и должна была протекать изначально… не натвори они оба столько непоправимых глупостей. Ни один из них не годился для военной карьеры никогда. И лучше понять это сейчас, чем еще позже.
Хорошо бы, Эйда теперь подружилась с Элен, раз уж они с Джерри оба теперь женаты, и Элен станет родственницей Эйды. С Ирией у Элениты дружбы не вышло, но Ири — достаточно резка и непримирима, это у нее в чём-то в Карлотту. А вот Эйда — она совсем другая.
И сегодня Серж воспользовался выходным днем, чтобы поискать себе пару новых книг. А для Элен — подарков. Девушки любят красивые безделушки… Эленита очень любит. Это Серж уже заметил. Ей очень понравилось всё, что с любовью привезла из Криделя мама.
И у любимой очень мало украшений. Анри почти ничего не успел ей подарить. А в девичестве Эленита никогда не была богатой. Как и сам Серж, так что они и здесь подходят друг другу.
До книжной лавки руки пока не дошли, а вот изящный серебряный медальон Кридель в ее уютной соседке уже присмотрел. Жаль, сестры Ирии нет в городе — она разбирается в таком гораздо лучше. Везде приметит всё самое лучшее… да еще и недорогое. Можно было попробовать пригласить другую сестру, но с Эйдой они пока не привыкли быть семьей. Может, то, что она еще и жена Роджера, со временем поможет, но пока Серж упорно краснел в ее присутствии и терял дар речи. Хоть она, в отличие от Ирии, никогда не набрасывается с упреками, а больше молчит.
Увы, но пригласить мать… родную… Карлотту Серж готов еще меньше. Даже если бы она согласилась, но ведь еще и откажет.
Еще можно было попросить прогуляться по торговым рядам самого Роджера. В конце концов, разбираться в женских безделушках хуже Сержа просто невозможно. Да и когда не уверен сам, две головы — даже одинаковые — всяко лучше, чем одна.
Но хромота Джерри слишком привлекает внимание окружающих. Ему-то, в отличие от Сержа, повезло с квиринской раной меньше. И потому Кридель предпочел друга лишний раз не дергать.
И сейчас отчаянно об этом пожалел. Да мало ли что понравилось ему самому! Он же не дама. И уж точно — не такая нежная и чувствительная, как его невеста Элен. Да, конечно, Серж тоже неравнодушен к стихам, сонетам и цветам… но у девушек всё равно всё иначе. Они ведь… будто из другого мира. Где все и всё будто сотканы из солнечного света и звездной пыли. Где небесной музыкой звучат неземные голоса голубей и Агнцев Творца, и все счастливы с рождения и до смерти.
Внезапный гулкий шум на улице вызвал столь же внезапный озноб и тревогу. Будто из мира радужных грез вернул Сержа к тем жутким квиринским снам, что так долго не оставляли. Слишком много там было черного зла, горя и крови. Одно время сны ушли… но потом вдруг вернулись — когда Анри без вины оказался в мрачном Ауэнте. Когда ему грозила смерть — от приговора того, кто обязан ему всем. Когда Серж понял, что новый король Виктор Первый — вовсе не второй Грегори Ильдани.
А еще хуже, что это понимает и Анри. Понял даже раньше Сержа. А значит, всё это — правда. Они все посадили на Золотой Трон Эвитана далеко не лучшего правителя в подзвездном мире. Не самого справедливого и милосердного. Даже весьма далекого от всех этих похвальных качеств.
Все они опять жестоко ошиблись. Может, приличных королей попросту не бывает? Нельзя быть правителем страны и порядочным человеком одновременно?
Тогда лучше пореже бывать при дворе — что там вообще теперь делать? А после окончании Академии Серж с женой навсегда уедут в Кридель. Лечить людей можно и там. Больных полно везде.
А Серж всё равно не создан для интриг и Лютенского яда. Тот ничем не лучше Сантэйского, просто раньше Серж этого не понимал.
Почему-то вдруг вспомнилось, как Роджеру в Квирине грозила гибель от руки тогда еще его злейшего врага Анри. Как черный камень определил жребий жизни и смерти. А он сам, Серж Кридель, брел по Сантэйским улицам в поисках никогда прежде не виденной таверны гладиаторов — «Лис и ворона». И как случайно выбрел на рынок рабов, а там…
Пытаясь отогнать крайне мерзкие воспоминания, Серж с медальоном в поясном кошеле выбрел из лавки на ослепительное летнее солнце Лютены… и остолбенел.
Он сейчас спит. И всё это просто снится.
Потому что тихая, уютная лавочка с безделушками была в Лютене! Они все, квиринские пленники, вернулись домой. Они — на родине.
Но тогда почему Серж вдруг оказался в Квирине — посреди толпы распаленной черни, жаждущей зрелищ? Под жареные орешки, пиво и прочую снедь. И тоже было жарко…
Но злобная чернь — вот она. Широкая площадь — тоже есть, хоть и другая. И омерзительное зрелище. И громкие крики с подхохотом. И даже рослый, здоровенный палач — прилагается.